В конце 91 года раздражение было в апогее, и определенные демонстрации насилия позволяли считать, что впоследствии все может плохо кончиться. Однажды на сцене театра италийский актер был задушен группой римлян, выведенных из себя его слишком явными проявлениями итализма. Другой италик, комик по профессии, сдержал страсти и разрядил атмосферу, заставив зрителей смеяться над свежим трупом. «Внутренности жертвы благоприятствуют нам, — говорит он, склонившись над покойником, — значит зло, которое только что произошло, меняется на добро». Он спас свою жизнь, смеясь над прорицателями, которые читали по внутренностям жертвенных животных, но этот анекдот свидетельствует о состоянии предельного притеснения, ответственным за которое был частично трибун Друз, пообещавший италикам, клянясь именами богов, охраняющих их, детей и родителей и его, на этот раз добиться для них римского гражданства. Когда при невыясненных обстоятельствах Друз был убит, конфликт уже стало невозможно предотвратить: сразу же один из преторов и его легат, относившиеся несколько свысока к народности аскулиев, были забросаны камнями в Пицении и убиты все римские граждане, которых только пиценты смогли найти в этот день. Таково начало беспощадной войны, из которой римляне вышли победителями, правда, ценой большой крови.
В этом контексте претензия Мария на всю славу от африканских событий отошла на второй план: энергия была сконцентрирована на борьбе против италийских народов, клявшихся разрушить Рим, из которого они были изгнаны. Обещавшие быть трудными военные операции с народностями, весьма искушенными в римских боевых приемах, чтобы участвовать в них в любое время, позволили Сулле приобрести «у своих сограждан славу великого генерала, у своих друзей — величайшего из всех, и у врагов — самого удачливого генерала» (говоря словами самого Плутарха). Марий же старел, подмачивал свою репутацию и наконец отказался командовать, потому что, говорил он, болезнь забирала у него все силы.
Операции разворачивались с переменным успехом: Марий, служивший вначале под командованием консула 90 года Публия Рутилия Лупа, взял армию в свои руки, когда она потерпела кровавое поражение, во время которого сам консул нашел смерть. Затем он дал сражение мятежной армии, в данном случае войскам, составленным из грозного народа марсов, и принудил своих противников к бегству. Сулла (легат другого консула, Луция Юлия Цезаря), располагавшийся лагерем недалеко оттуда, принял эстафету и изрубил на куски врага, перегруппировавшегося, чтобы принять бой. Он убил более 6000 человек. У марсов была репутация непобедимых, и поговорка гласила, что никогда не побеждали марсов или без марсов.