— Неправда! — Мадам с силой хлопнула ладонями по обсыпанному мукой столу, так что в воздух поднялось облачко. — Все великие пекари Парижа и Лондона мечтают заполучить мой рецепт хлеба. А ты пришла сюда, потому что слышала о моем невероятном даре.
— Мне ничего не известно о вашем хлебе.
— Значит, это ты дикарка! Сам великий Наполеон говорил, что мой хлеб благословили боги. И я ни с кем не стану делиться рецептом. Ни с кем! — Мадам перешла на крик.
Оливия стояла на своем. Странно, но сейчас она совершенно успокоилась. Отряды похотливых солдат-мародеров страшили ее, но сражения с сумасшедшей поварихой были частью повседневной рутины, когда на плечах большое хозяйство.
— Если вы думаете, что кто-то собирается украсть рецепт этого отвратительного варева, то ошибаетесь.
— Она шпионка, — заявила мадам. — Кулинарная шпионка. И ужасная лгунья, как и все англичане.
— Нет! — отрезала Оливия.
Мадам принялась перечислять:
— Девственница? Вряд ли.
Оливия собралась было заговорить, но передумала.
— Помолвлена с герцогом? Тоже маловероятно. Ты богата, но отнюдь не красавица. Скорее, помолвлена с торговцем мануфактурой. — Мадам повернулась и потянула за шнур на стене. — Ей придется побыть в катакомбах, пока не проснется капитан. Сколько он вчера выпил?
Один из юнцов, поворачивавших вертел, поднял голову.
— Две бутылки, мадам.
Она фыркнула.
— Значит, не проснется до вечера. — Она вытащила связку ключей. — Отведи ее в самый дальний конец, Пти.
Оливия сердито взглянула на мальчишку.
— Она леди, — возразил он. — Леди не должны сидеть в камере.
— Ей чертовски повезло, что отменили гильотину, — ответила мадам, допивая вино. — В Париже они все делали как надо. Люди зарабатывали на жизнь, отрубая головы аристократам так же, как я сейчас разрублю на части вот этот боб. Бессетт, иди с ними.
— Я требую встречи с ответственным за это заведение! — гневно произнесла Оливия.
— Это я, — отозвалась мадам.
— Вы?! Вы служанка, а не командир гарнизона.
— Вина! — проревела мадам. Один из мальчишек подбежал к ней и подлил в стакан красное вино. — Я за все отвечаю, пока капитан пьян или спит, а это случается почти двадцать три часа в сутки.
Оливия взглянула на вино в ее стакане.
— Укрепляет кровь, — ухмыльнулась мадам. Она достала из мешка пригоршню муки и рассыпала по столу. — Дайте мне еще теста. Я начинаю заново.
Бессетт схватил Оливию за руку.
— Буду держать. Может, мне снова тебя связать?
Оливия покачала головой, с ненавистью глядя в его водянисто-голубые глаза.
— Мой жених вас убьет, когда узнает, как вы обращались со мной.