— Она похожа на крысу. Но на крысу дружелюбную.
— Вообще-то она очень милая, — согласился Уоллер.
— Моей матери уже сообщили? — Куин аккуратно воткнул в платок перламутровую булавку.
— Нет, насколько я знаю, — ответил Уоллер, подавая Куину пару перчаток и отглаженный носовой платок. — Мистер Клиз считает, что это не в его компетенции.
— Трус, — заметил Куин.
Выходя из комнаты, Уоллер украдкой улыбнулся.
Конечно, его мать будет ужасно недовольна. Она терпеть не может животных. Они, по ее мнению, безмозглые существа, полагающиеся лишь на низменные инстинкты и неспособные культурно себя вести и соблюдать порядок. Герцогиня никогда не ездила верхом, и в детстве Куину не разрешалось держать домашних животных. Возможно, как только его мать узнает о собаке, мисс Литтон придется уехать.
В конце концов она совершенно не подходит на роль его жены, даже если приехала бы без дворняжки. Она слишком поддается эмоциям — тут герцог вспомнил про поцелуй. К тому же вчера вечером она хихикала. Смеялась над ним, представляя его в сетке для волос.
Но ее сестра казалась совсем другой.
Спускаясь по лестнице, Куин подумал о Джорджиане. Когда Оливия сравнила его со счетоводом, та вскрикнула от ужаса. Она обладала невероятным самообладанием и спокойствием, такая женщина никогда не поставит вас в неловкое положение на людях или наедине.
Стоит лишь вспомнить о Еванджелине, чтобы понять, насколько для удачного брака необходимо уметь сдерживать свои эмоции.
Внизу герцога встретил Клиз и провел его в библиотеку: завтрак должны были подать на террасе, выходящей в сад. Куин подошел к распахнутым дверям, с раздражением отметив, что его сердце забилось быстрее. Конечно, мысль о встрече с распущенной мисс Литтон не могла обрадовать.
Скорее это было легкое волнение, поскольку ему предстояло провести время с двумя молодыми дамами, одна из которых станет его женой. Любой, у кого за плечами был неудачный брак, чувствовал бы себя точно так же.
И конечно, первой герцог увидел Оливию Литтон. На мгновение он замер в дверях. На ней было изящное лиловое платье все из шелка и кружев. Шелковые ленты обвивались вокруг ее тела, перекрещиваясь на груди, от чего у герцога появилось искушение развязать их, словно на коробке с подарком. У Оливии было тело красавиц с картин Рубенса, как у пышных богинь охоты.
Она со смехом подалась вперед, и у Куина перехватило дыхание. Ее волосы были забраны в пучок на затылке, но несколько завитков спадали на лоб. Она была…
Он опустил глаза. Строгий покрой сюртука не смог скрыть его физической реакции. Всего лишь инстинкт, твердил герцог, неловко входя в библиотеку. Просто страсть. Тело соглашалось с этими словами, хотя страсть едва ли могла быть ответственна за яростное желание, которое он испытывал.