— Что вы там делали?
— Набирали диверсионные отряды из местных племен. База у нас была — человек двадцать. По фамилиям мы друг друга не знали. Такие правила. Только имена и позывные.
Меркулов спросил:
— По фотографиям сможешь их опознать?
— Кого? — не понял Плетнев.
— Тех своих друзей, у кого были амулеты.
— Я-то смогу. Но, собственно, откуда вы возьмете эти фото? Мы же там нелегально были.
— Не твоя забота.
— Ну а все-таки?
— Я сделал запрос в ФСБ, — признался Меркулов. — Должны прийти личные дела всех, кто так или иначе имел отношение к тем вашим подвигам в Африке.
— Вряд ли они вам что-то дадут.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что они никогда ничем не делятся.
— Посмотрим, — неопределенно ответил Меркулов. — В принципе я предусмотрел такую возможность.
— Не дадут, — повторил Плетнев. — Но все равно интересно…
— Что именно?
— Всегда хотелось посмотреть свое досье. Дадите взглянуть?
— И не мечтай. Маленький, что ли? Это, знаешь ли, закрытая информация. — Меркулов прищурился. — А вот так, навскидку, можешь сказать, кто из твоих сослуживцев мог бы заняться подобными вещами?
— Чем именно?
— Ну, там, специалисты по взрывам, например?
— Да какие специалисты? — пожал плечами Плетнев. — Тоже мне сложная работа… Любой мог!
И я могу. Изготовить бомбу при наличии армейского пластида — час работы.
Меркулов посмотрел на него испытующе:
— Так сколько все же осталось в живых из вас семерых?
— Не меньше пятерых, я думаю, вместе со мной. Потом бог знает, куда они после Африки подевались. Нашли, наверно, что-нибудь себе по душе. Для псов войны на нашей маленькой планете всегда найдется работа. Может, кто-то до сих пор воюет… А может, в офисе сидит, медитирует, пиво пьет, на амулет пялится.
— Хм… А ты сам почему его носишь? Столько времени все же прошло.
Плетнев пожал плечами:
— Просто привычка.
— И только?
Плетнев замялся:
— Ну, вообще-то… Ладно, расскажу, какое это сейчас уже имеет значение? Нелепая история, конечно, если на словах… Дело было так. Мы как-то в засаду попали, под перекрестный огонь. Пятеро погибло, а у нас семерых — ни царапины. У тех, что с амулетами, — уточнил Плетнев, хотя Меркулов и так уже понял, но все-таки переспросил:
— Серьезно?
— Абсолютно. А вот один из наших… — Плетнев запнулся, искоса глянув на Меркулова, видно, хотел назвать фамилию, но не стал и продолжил: — Не важно кто, как-то на кон свой амулет поставил и проиграл. Его через три дня нашли. В джунглях, с перерезанным горлом… Попробуй тут не начни верить во всякую чертовщину.
И Плетнев снова уставился в монитор. Фотографии опять замелькали на экране.