На следующее утро Кира попросила Веню сходить позавтракать с ней в кафе возле «Космоса». Веня, сумрачно глядя на нее, проскрипел, что у него нет для этого свободных денег, да и вообще никаких нет, но Кира сказала, что деньги не проблема, а уже сидя за столиком, сообщила:
— Просто хочу тебя предупредить, что уезжаю.
— Почему меня? — В первый момент он не нашелся сказать ничего другого.
— Остальные слишком пристрастны, — процедила Кира с некоторой долей презрения, совсем небольшой, но достаточной, чтобы Веня это заметил. — Особенно этот неврастеник, твой сосед.
— Что такое? — удивился он.
— К черту, надоело! — закричала Кира. — Строит из себя персонаж фильма ужасов, а тянет только на комикс!
Веня подумал и, перегнувшись через столик, дал ей пощечину. Не очень звонкую, но увесистую, запоминающуюся. Она даже задохнулась, не столько от боли или негодования, сколько от изумления.
— Если ты не понимаешь, я объясню, — предложил Веня. — Ермилов — единственный человек в институте, включая народных артистов, уборщиц и даже меня, который не играет какую-то там выбранную себе роль. А ты — последняя дура, если не видишь и не ценишь!
— Ладно, плевать. Как говорят в американском кино, это свободная страна. Просто я ухожу, и это не из-за него. Если хочешь, можешь передать.
— Не стану, — подумав, ответил Веня.
— Как хочешь.
— Ты вернешься? Она покачала головой. Официант принес лед, и Кира заменила им нагревшиеся от щеки ключи, которые, не глядя, сунула в тугой карман расклешенных джинсов. Веня успел заметить, что ключей от машины там не было: вот откуда были деньги, она продала своего «жука».
Веня не знал и не мог знать, зачем она это сделала. Деньги срочно понадобились Георгию, и он спросил у Киры, не может ли она что-нибудь придумать. Она придумала.
— Любопытную новость по радио слышал, — сказал Веня, вернувшись в общежитие. — Мэдисон на следующей неделе в Москву приезжает, говорит, что это город его мечты, ни больше ни меньше. Уверяет, что только здесь можно жить и работать…
Ермилов валялся на диване с книжкой и пытался ни о чем не думать. Выходило это скверно, книжку он даже не открыл.
«Московские ведомости»
БОЛЬШАЯ ПРОГУЛКА В ОЖИДАНИИ БОЛЬШОГО ВЗРЫВА
Очень, просто очень часто в Москве что-нибудь вдруг взрывается. И гораздо чаще — не взрывается, что было обещано. И на том спасибо!
Вот и по столичным вузам прокатилась волна нереализованного терроризма. В один день задействованы, в частности, были: журфак МГУ, Институт международных отношений (МГИМО), Институт кинематографии. Вашему корреспонденту посчастливилось присутствовать в последнем из перечисленных очагов образования именно в тот день, когда вежливый голос по телефону обещал сделать из него очаг самый натуральный. Вышло это, надо сознаться сразу, совершенно случайно, никакой такой специальной связи ни с террористическими, ни с антитеррористическими организациями у меня не было. Зато была давняя договоренность об интервью с известным режиссером Артемом Плотниковым, за которым я охотился уже несколько месяцев. Плотникова, однако, во ВГИКе застать не получилось, несмотря на то что в этот день он должен был принимать зачет у студентов своей мастерской, а может, в последовавшей вскоре суете я просто с ним разминулся. Хотя это — миниатюрный институт, ибо если даже учесть всех иностранцев, заочников и академических отпускников, то в самый урожайный год в нем едва ли одновременно учится тысяча человек. Два проректора, Нина Суреновна Богосян и Виктор Андреевич Коломиец, узнав о моей проблеме, независимо друг от друга предложили сделать интервью с ними. Я оба раза согласился и оба раза их обманул.