— Я занят! — сказал Извольский, но в эту минуту дверь кабинета распахнулась, и Мисин показался на пороге. Был он растрепан и изумлен, и глаза его за черепаховыми очками готовы, казалось, были наполниться слезами.
— Ну что такое? — с досадой спросил гендиректор.
— Слава! Ко мне пришли ребята Премьера, сказали, что я им должен!
— Извини, Сашок, — сказал Извольский, — ты со своими долгами разбирайся сам.
— Да не в том смысле должен! Сказали, что мне надо им платить! Все на нашей улице платят — и мне положено!
Извольский мгновение помолчал.
— Слушай, а при чем тут я?
— Но я же… я же никогда не платил! Ты — моя крыша!
Лицо Извольского ничего не выражало.
— Ты что-то перепутал, — сказал он, — я директор завода, а не охранного предприятия.
Мисин несколько секунд молчал. Глаза его растерянно мигали.
— Значит, это правда? — спросил наконец Мисин.
— Что?
— Что ты нанял Премьера разогнать шахтеров? А за услугу отплатил нами… всеми нами…
Рука Извольского легла на перемигивающийся огоньками селектор.
— Ты сам уйдешь? — спросил директор, — или мне охранников позвать?
Мисин поднял глаза на школьного приятеля. Извольскому было нелегко выдержать этот взгляд. Но от выдержал.
— Зря ты это делаешь, Слава, — тихо сказал Мисин, — зря ты связываешься с братвой. Они тебя до костей сожрут. Они тебе еще Никишина не забыли.
Повернулся и вышел из кабинета.
* * *
Шикарный кабинет директора комбината находился в торце недлинного просторного коридора. Справа и слева шли кабинеты замов. У самого конца коридора табличка возвещала: «П. Е.Чаганин — председатель совета директоров».
Это был кабинет бывшего генерального директора комбината, ныне оставленного на заводе приживальщиком.
Черяга подумал и вошел внутрь.
В приемной Чаганина сидела такая же хорошенькая секретарша и мурлыкал такой же мощный компьютер. Разница была только в том, что в приемной Извольского стояла очередь, как за колбасой, а в приемной Чаганина не было ни одного человека. Секретарша, казалось, была настолько удивлена появлением Черяги, что выпустила из рук мышку, и из компьютера тут же донесся чей-то громогласный вопль.
— Ну вот, — с упреком сказала секретарша, глядя на нежданного посетителя, — опять меня убили.
— А можно поговорить с Петром Евграфовичем? — спросил Черяга, не представляясь.
— А его здесь нет. Он на Воронина.
— На Воронина — это другой офис?
— Да нет, дома он.
Черяга украдкой взглянул на часы: была половина двенадцатого.
— И сегодня он не появится?
— Да вряд ли, — пожала плечами секретарша, — или передать чего?
— Не надо. Я позже зайду, — промолвил Черяга и вышел из пустого предбанника, чем-то неловимо напоминавшего склеп.