Тяжело выдохнув, я оглянулась на собравшихся здесь. Они сидели на скамьях, их лица попадали в тень, поэтому кого-то рассмотреть не было возможности. Все шептались, и я чувствовала на себе их осуждающие взгляды, отчего мне было неловко.
У деревянной двери, где заканчивались ряды скамеек, был длинный стол. За ним сидели мужчины и что-то обсуждали.
Отчего-то сердце стучало быстро-быстро, а внутри все сжималось от страха. Сейчас должно было произойти что-то ужасное, и я это знала. Но до последнего верила, что есть шанс на спасение.
— Совет принял решение.
Я с ужасом вздрогнула и закусила губу. Что происходит? Где я? Почему мне так страшно?
— Вы приговариваетесь к смертной казни. Послезавтра на рассвете вас сожгут как темного мага, нарушившего закон.
— Что?! — Я с ужасом закричала, не веря этому.
— Сэл! — Голос Рэна тут же меня успокоил. — Сэл, проснись!
Я резко открыла глаза, тяжело дыша, словно пробежала несколько кругов вокруг школы. Слава богам, это всего лишь дурной сон. И тут же об этом подумав, я испытала настоящий страх, вспомнив, что иногда мои сны сбываются. Нет, Сэл, это всего лишь сон и ничего не значит. Он вызван на почве страха. Неужели ты веришь, что тебя казнят? Ты еще слишком молода.
— Сэл, с тобой все в порядке? — Я ощутила, как Рэн сжал мои вспотевшие ладони.
— Да. — Я посмотрела на взволнованного друга. — А что ты тут делаешь? Ты ведь обещал мне, что отдохнешь.
Я до сих пор лежала в больничном крыле, медленно, но уверенно поправляясь. Постепенно ко мне возвращались силы и восстанавливался резерв. Директор сдержал обещание, и королевская охрана еще не почтила нас своим приходом. Однако пришел указ от самого короля, чтобы Сэллира Эйд не покидала территории школы.
Думаю, что такая возможность мне была предоставлена благодаря моему поступку на балу, так как в конце указа была пометка: «С благодарностью». Конечно, то, что король все же меня уважал, давало мне больше шансов на хорошее окончание разбирательства. Вот только все равно с того дня, как я пришла в себя, мне снятся ужасы. И если сегодня был мрачный зал суда, то в прошлую ночь мне приснилось, что Трэшен бросил меня, а еще пару дней назад — сестра с Грэлианом, которые находились в снятом номере какой-то задрипанной гостиницы. Притом сон был с явным уклоном на эротику, мне даже утром, когда проснулась, стало неловко от того, что я видела. Не дай светлые боги, это было на самом деле!
Вот только вспоминая иногда ту старушку с яблоками из своего сна, я боялась, что из этого всего кое-что может оказаться правдой. Но как советовал мне Рэн, я старалась об этом не думать. Как-никак сны — это только сны.