Я помимо воли взглянула на Трэшена. И как я могла тогда так поступить. К сожалению, только теперь поняла, что есть вещи важнее, чем слава и деньги, например, доверие любимого.
И пусть он вернется в Темную империю, сейчас я была рада, что все произошло так. Благодаря эльфийке у меня есть еще время насладиться его обществом. А то я уже думала, что сейчас он заберет кольцо, и все. Прощай, любовь, романтика, цветочки и бантики.
А интересно все же, кто это такая из рода Ар'лэнов? Однако я решила не спрашивать сейчас, а поинтересоваться потом, когда мы останемся с полуэльфом одни. В данный момент отважилась разузнать другое — вдруг кому-то из них известно что-то о портрете.
— Вы знаете, кому принадлежит этот портрет? — Я рукой указала на картину, с любопытством глядя на эльфов.
— Вирдэн Эйд, — прочитал Эшэр, с интересом рассматривая мужчину. — А знаешь, Сэл, ты чем-то на него похожа.
— Это один из пяти великих магов, — совершенно спокойно объяснил Трэшен, не обращая никакого внимания на замечания Эшэра. — Эйд являлся хранителем артефакта, именно он предложил создать кулон, который ты сейчас носишь.
— И откуда ты такой просвещенный? — не удержалась я. — Ведь еще летом говорил, что ничего не знаешь об артефакте и вообще это легенда.
— У меня было время на досуге почитать, — неожиданно с улыбкой ответил Трэшен. — В своем выборе тогда я не ошибся, ты истинная хранительница артефакта, потомок великого мага Вирдэна Эйда.
Да, не каждый день узнаешь о себе такое. Вот как, я потомок великого мага. Вот бы Рэну рассказать.
— Это она-то? — скептично протянул Эшэр. — Далековато ей до великих.
— Уж точно ближе, чем тебе!
— Думаю, нам здесь делать больше нечего, — тихо проговорил Трэшен, не обращая внимания на нашу перепалку. — Пообедаем — и в дорогу.
Согласившись, мы пошли к выходу, и лишь у дверей я все же оглянулась на портрет. Честно признаться, мне не сильно верилось, что один из пяти магов, создавших артефакт, мой предок. Почему тогда мама и отец никогда об этом не упоминали?
— Сэл, ты идешь? — обернулся Трэшен, и я, непроизвольно пожав плечами, побежала за эльфами.
На улице было все так же одиноко и мрачно. По-моему, мы были единственными гостями этого места.
Свернув за угол, мы вышли к небольшой таверне с яркой вывеской. Небось специально для заманивания туристов. Только жаль, сейчас их здесь нет. Представляю, как бы тогда было весело и шумно.
В самой таверне оказалось довольно жарко, пришлось снять куртку и повесить на гвоздик у дверей. Само помещение было уютным и милым: круглые столики с веселенькими скатертями в клеточку, добротные стулья с широкой спинкой, на окнах яркие шторки, везде на подоконниках горшки с цветами. На стенах висели картины явно домашнего производства. Почему я так решила? А как еще воспринимать эту мазню? Я бы и то лучше нарисовала. Не спорю, некий шарм в этих картинах был, именно они делали обстановку более уютной.