— Сакс? — спросил он. — Увлекаетесь?
Борис кивнул.
— Я — джазмен. А вы как к джазу относитесь?
— Уважаю. И люблю. Особенно Фрэнка Синатру, — ответил Фрэнк.
— А сами не пытались? — поинтересовался Борис.
— Мать мучила в детстве уроками на фортепьяно, так что при желании смогу заработать на хлеб себе таким путём, — усмехнувшись, объяснил Фрэнк.
— А, на самом деле, чем занимаетесь? — спросил Борис.
— Бизнесом, — честно ответил Фрэнк.
— Да? А говорили, что вы мафиози, — с улыбкой проронил Борис.
— Это одно и то же. Разница в том, попался или нет, — объяснил насмешливо Фрэнк.
— А вы попались?
— Пару раз, — бросил Фрэнк.
— Чёрт возьми, я опять остался при двух, — разочарованно проронил Борис. — Не знаю, какой бизнесмен, но игрок из вас отличный.
Он достал другую бутылку скотча. Разлил по стаканчикам. И, взяв один, сказал торжественно:
— Давайте выпьем за то, чтобы у нас там все получилось? Вы согласны?
— На брудершафт! — добавил Фрэнк, уже чуть заметно опьянев.
Выписывая ногами кренделя, Фрэнк отправился в каюту, когда уже было далеко за полночь. Доплёлся до койки, рухнул без сил, провалившись мгновенно в сон. И лишь ужасающий рёв сирены заставил его проснуться. Находясь ещё между сном и явью, отчётливо увидел голые бетонные стены, по которым бежали струйки грязной воды, кандалы на своих руках и ногах, ощутил затхлый воздух. Вздрогнул и окончательно пришёл в себя. Он по-прежнему находился в своей каюте, но теперь в иллюминатор бил яркий солнечный луч.
Подхватив чемоданчик и пощупав вшитый в рубашку свёрток, вышел на палубу. Пассажиры гуськом спускались по сходням вниз. С облегчением он вздохнул и огляделся. Над зданиями порта возвышались небоскрёбы из стекла и бетона, в воздухе пахло свежестью и цветущими липами. Его путешествие закончилось. Он быстро прошёл к сходням и направился вниз. Всей толпой их загнали в тесный ангар, где не было даже стула. Солнце нагрело металлическую крышу, стало невыносимо душно и жарко. Фрэнк подошёл к Бобби, стоявшему у стены, поприветствовал его. Бледный, измученный вид нового знакомого свидетельствовал, что тот очень растерян.
— Почему нас не выпускают? — срывающимся голосом спросил он. — Что с нами делать будут?
— Думаю, обычный контроль, — ответил спокойно Фрэнк. — Как на любой границе, для эмигрантов. Разве ты такого не проходил, когда в Штаты переехал?
— Нет. Иначе было, — проскулил Бобби. — Нас тут как рабов держат.
— Ну что же ты хочешь. Здесь особое место. Свои правила, — с горечью объяснил Фрэнк.
Бобби бросил на него испуганный взгляд. Фрэнк услышал, как называют его фамилию, одобряюще похлопал Бобби по плечу и пошёл к выходу. Его провели в комнатку с узкими окошками у самого потолка. Здесь стоял стол, за которым сидел маленький, незаметный человечек с серой, ничем не примечательной внешностью, гладко выбритое лицо, маленькие глазки-буравчики, мешковатый фланелевый костюм. Фрэнк сел напротив и приготовился ждать