Джонатан употреблял фразы вроде «положить начало карьере» и «долгосрочные капиталовложения». Я не стала говорить, что арендую квартиру, что этажом выше живет довольно странный мужчина, приехавший из города Данди с горластой восточноевропейской овчаркой. Она имеет обыкновение носиться без присмотра среди наваленной в холле рекламной «макулатуры». Творожный пудинг Джонатана слегка подрагивал под своей желтоватой коркой. От переживаний мне было не до пудинга. Мой живот сократился до размера кормового боба.
Любопытная физиономия появилась в круглом дверном окне «траттории». Бросив взгляд на пудинг, человек помчался дальше к новому, сразу завоевавшему популярность заведению, находившемуся через два дома, где фотомоделям и студентам модельного бизнеса подавали за общий веселый стол лапшу быстрого приготовления. Покидая кафе, я увидела, как между ножками красного стула проскользнула мышь и нырнула под крышку золотистой щербатой батареи. У двери нам преградил дорогу официант с обглоданным и покрытым слизью стеблем гвоздики, который он заботливо взял из вазы и протянул мне.
— Желаю вам приятно провести остаток вечера, — сказал он, словно напутствуя нас.
Мы остановились у платформы метро, не решаясь пустить в ход руки и губы. Поезд сильным громыханием возвестил о своем прибытии.
— Прошу прощения за ресторан, — сказала я, глядя на Джонатана снизу вверх.
Он обнадеживающе улыбнулся. Мне понравилась его улыбка.
— Может быть, в следующий раз мы смогли бы…
— Надо же, — это сказала я.
Он удивленно посмотрел.
— В следующий раз, если возникнет желание зайти ко мне, я сам приготовлю что-нибудь для вас.
Какой-то мужчина выскочил из вагона и с умильной улыбкой выпалил в лицо Джонатану: «Эй, дружище!» Его галстук криво болтался, щеки горели красными прожилками.
— Это кто, твой друг?
— Это Билли, — процедил сквозь зубы Джонатан. — Старый школьный друг. Билли, я только…
— Кто вы? — прямо в лицо крикнул мне Билли.
— Мы случайно познакомились, — ответил Джонатан.
— Почему бы нам всем не выпить пива? Еще не вечер. Пойдем, я плачу.
Билли порылся в кармане, дребезжа монетами. Джонатан сдержанно произнес:
— Я позвоню тебе, Билли.
— Он всегда так говорит. — Билли засмеялся и пошел вдоль платформы, бросив пригоршню монет в открытый гитарный футляр бродячего музыканта.
— Извините, — сказал Джонатан.
— За что? Он всего лишь…
Поцелуй вышел сам собой. Инициатором был Джонатан. Сначала он взял в ладони мое лицо. Потом тихо поцеловал. Мои губы как с цепи сорвались. Гвоздика выпала у меня из рук на платформу, от которой с грохотом уходил наш поезд.