Джексон понял, что его речь закончена, резко замолчал и плюхнулся на место. Женщина переглянулась со своими коллегами, мужчины кивнули. Без дальнейших переговоров женщина-судья поднялась на ноги, чтобы огласить решение.
Ана поспешно вскочила.
— Извините меня, пожалуйста, — сказала она. — Я понимаю, что на предварительных слушаниях этого не принято делать, но в свете распечатки звонков, которую обвинение не потрудилось предъявить нам до сегодняшнего дня, нам хотелось бы задать мистеру Уинтеру пару вопросов.
Более молодой из мужчин-судей выглядел чуть удивленным, второй мужчина и женщина не скрывали скуки.
— Хорошо. Но только будьте кратки, — сказал старший мужчина.
Ана провела ладонями по черной юбке, которую ей одолжила Рэйчел, пригладила покрашенные в темно-русый цвет волосы и расправила плечи. Вопросы были нужны ей самой и, скорее всего, только повредят Коулу, а не помогут ему. Однако ей необходимо знать правду.
— Мистер Уинтер, — сказала она и напряглась, готовясь встретиться с ним взглядом. Однако он смотрел вниз, словно понимал, что выбивает ее из колеи, и хотел упростить ей задачу. — Почему Джаспер Торелл звонил Ричарду Коксу в день своего исчезновения?
— Понятия не имею.
— Вы знакомы с Джаспером Тореллом?
— Нет.
— Что вы делали на подземной автопарковке «Барбикана» 21 марта?
Коул с интересом посмотрел на нее. Ей показалось, что ей в мозги воткнули горящую спичку, нарушив весь процесс мышления.
— Я музыкант, — сказал он. — Я пришел в «Барбикан» на концерт. Перед самым его концом я заметил, как студентка из моей академии покидает зал, и вышел следом, чтобы поговорить с ней.
Ана вспомнила идеально подобранные тональности его музыкальных мобилей. Ее не должно было бы удивить то, что он учится музыке, но почему-то это ее потрясло. Впрочем, как и все в нем.
— Вы друзья?
— Нет, мы не знакомы.
— Переходите к сути дела, мисс, — проворчала женщина-судья, — или сядьте.
— У обвиняемого имеется ясный и совершенно безобидный повод присутствовать на концерте, — заявила Ана, стараясь, чтобы ее тон стал таким же авторитетным, как у ее отца. — Если мы сможем доказать суду, что он действительно является студентом-музыкантом, как он и утверждает, и что он вышел из зала следом за сокурсницей, то мы установим мотив его присутствия в «Барбикане» в вечер похищения Джаспера Торелла. Тогда единственным доводом обвинения против мистера Уинтера станет то, что государство отняло его у матери в возрасте четырех лет, после чего он раз за разом менял неудовлетворительных опекунов, а в итоге сбежал из приюта и подростком в течение нескольких лет скрывался от властей в секте «Просвещение». Неужели мистер Уинтер будет в третий раз подвергнут дискриминации только потому, что правительство не смогло обеспечить ему нормальное детство?