— Почему ты сказала, что Натан не заслуживает ее помощи?
От ужаса Верна похолодела. Когда она решилась сделать следующий вдох, ее трясло как в лихорадке.
Было совершенно очевидно, что Эбби слышала каждое ее слово. И теперь она с таким любопытством обо всем расспрашивала, что Верне стало не по себе. «Совсем как ее мать», — подумала она. Марджи Рейнолдс всегда была смекалистой и очень любознательной, и обе дочери пошли в нее. Женщины Рейнолдс обожали выуживать информацию — даже у тех, кто расставался с ней весьма неохотно.
Верне пришлось сделать над собой нечеловеческое усилие, чтобы снова не отвести глаза в сторону. Она не хотела, чтобы Эбби догадалась о тошнотворном страхе, охватившем ее.
— Потому что он капризный и упрямый негодник, — стараясь говорить непринужденно, ответила она, надеясь, что Эбби не заметит, как трудно дается ей это объяснение. — Ты же знаешь Натана, Эбби. Если бы он заподозрил, что я явилась сюда, чтобы попросить помощи у привидения, он бы от меня отрекся. И этим я хотела сказать только то, что даже если Дева ему поможет, на его благодарность она может не рассчитывать.
Эбби улыбнулась. Похоже, такой ответ ее устроил. Они немного помолчали.
— Ты и в самом деле веришь, что она исцеляет людей? — поинтересовалась Эбби.
— Я не знаю, — прошептала Верна, внезапно ощутив, что ее физические и моральные силы на исходе.
— Что ж, спрос не бьет в нос.
— Надеюсь, что ты права, — все так же шепотом отозвалась Верна.
— Интересно, я ее знала?
— Что?
От неожиданности Верна вскинула голову и испуганно посмотрела на Эбби.
Эбби на нее не смотрела. Она нахмурилась, пристально глядя на могилу.
— Это все прошло мимо меня, Верна, — пояснила она. — Митч уехал, и это меня так потрясло, что я ни о чем больше и думать не могла. Но иногда я думала о той ночи. Ведь она… — Эбби кивнула в сторону могилы. — …в ту ночь была в моем доме. — По ее телу пробежала дрожь, не укрывшаяся от глаз Верны. — Мой отец видел ее избитое и истерзанное тело. Должно быть, это было просто ужасно, но мы никогда об этом не говорили.
— Эбби, я не думаю, что тебе следует говорить об этом с папой.
Эбби удивленно посмотрела на нее.
— Почему? Понимаешь, Верна, иногда мне кажется, что в ту ночь изменилось абсолютно все. Во всяком случае, в моей жизни. И дело не только в том, что на следующий день Митч навсегда уехал из Смолл-Плейнс. Мой отец после этой ночи уже никогда не был таким, как прежде. Он как будто отдалился от нас, да так больше и не приблизился.
— Видишь ли, Эбби, это было очень… грустно. Зачем ему об этом напоминать?