Сразу же на ум Савельеву пришла одна из многочисленных историй про то, как с помощью энергии Ци китайский бородатый дедушка своими мягкими ручонками сломал огромной кошке спину. Не отрывая взгляда от тигриной морды, он подумал: «Сомнительно. Такой хребет и ломом не перебить».
Правильно говорят, что глаза — это зеркало души. Тренируя взгляд, можно развить волю. Неподвижно уставившись в желтые зрачки хищника, капитан, чтобы не моргнуть, прищурился, затем веки медленно раскрыл, мысленно при этом представив, что прикрывали они два ярко светивших прожектора, и наконец про себя громко крикнул: «В сторону».
Почувствовав, что человек сильнее, тигр отвел глаза и, стеганув длинным полосатым хвостом по бокам, снова принялся мерить шагами свою клетку. Савельев удовлетворенно отвернулся и направился в гадюшник, серпентарий то есть.
Обычно он тренировал свою волю на овчарках в питомнике и в зеркале, пристально глядя в зрачки самому себе, однако по воскресеньям старался бывать в зоопарке, прекрасно осознавая тем не менее, что иметь дело с людьми в сто крат опаснее, чем с хищниками.
Наконец песчаная дорожка, огибавшая бассейн с водоплавающими, вывела капитана на центральную аллею. Глянув мимоходом на добродушных с виду белых мишек, являющихся на самом деле самыми могучими убийцами на планете, он оказался около одноэтажного строения, над входом которого была нарисована свернувшаяся спиралью змеюга, совсем такая же, как у него на эмблемах.
Савельев открыл тугую дверь и, сразу очутившись во влажной духоте полутемного зала, неспешно двинулся вдоль его подсвеченных изнутри стен, где в застекленных клетках располагались всевозможнейшие гады. Недаром на Востоке если хотят сделать женщине комплимент, то сравнивают ее со змеей, — сколько в них изящества, красоты и скрытой мощи.
С восхищением капитан долго взирал на стремительных, как молния, смертоносных бунгарусов, таких же грациозных, как их австралийские родственники тайпаны, затем полюбовался на тигровых и коралловых змей и наконец остановился перед клеткой со щитомордниками.
От природы Савельев рептилий не выносил совершенно: стоило раньше только заметить ему треугольную гадючью голову, как тут же начинало бешено биться сердце и возникало два горячих желания — убить или убежать.
Однако диверсант обязан с гадами дружить, не бояться их и использовать в своих интересах, а потому капитану пришлось приучать себя к общению с ними долго и терпеливо. Оказалось, что снести стальным прутом гюрзе голову совсем несложно, а если резко дернуть за хвост зазевавшегося щитомордника, то все его незакрепленные внутренности моментально сдвинутся вперед, и он станет совершенно беспомощным. Кроме того, как бы ядовита не была змеюга, но человек всегда неизмеримо опасней. Осознав это, Савельев рептилий бояться перестал совершенно, даже стал получать удовольствие от присутствия поблизости стремительной, ярко окрашенной смерти.