– Что? – Михаил Ефремович оглянулся. Димон сидел, уютно пристроив голову на плече спящего Димыча. – Я еще тогда подумал, как вы похожи с отцом, – смущенно улыбнулся историк. – Прямо одно лицо…
– Не лишнее – надеяться на чудо, – уточнил Димон, пропустив мимо ушей замечание об отце.
Ехали десять часов. Мимо мертвых горелых лесов, вброд через реки Вомжай и Северная Тошемка. Мимо заросшей мхом рыжей пустоши, ельника, снесенного буреломом, черных озер, серых камней. «Никто здесь не живет, здесь нет духа человеческого, даже странно», – так думал Борис, глядя в окно и одновременно на профиль Саши. За рулем была Ирина, она и задавала темп двум ренджроверам – выжимала, как могла. «Здесь месяцами можно не встретить человека, – продолжал Борис свой внутренний текст, – дикая природа, пространство, предоставленное самому себе. Какие сюжеты разворачиваются здесь в отсутствие людей, какие невидимые глазу стихии миллионы лет назад получили здесь вид на жительство? Тишина и молчание обнаруживают не отсутствие, а как раз присутствие чего-то. Нет, не нравится мне здесь. Не нравится».
На берегу Ауспии разбили две палатки. Для девушек разложили сиденья в машинах, договорились не засиживаться и устроить ранний подъем – и чем раньше, тем лучше. Идти придется в гору, сказал Михаил Ефремович, займет это не меньше шести часов, а с барышнями и все восемь. Ирина презрительно фыркнула и сообщила, что она – чемпион Украины по скалолазанью и даже работала в крымском горноспасательном отряде. По лицу Саши Борис понял, что Ирина вдохновенно врет; впрочем, в том, что девушки в этой экспедиции не уступят мужчинам, он уже не сомневался.
– По скалам лазать не придется, – смутился Михаил Ефремович. – Ничего, встанем раненько, пойдем себе и пойдем… Если в шесть утра выдвинемся, так к полудню уже и на месте будем.
Развели костер, Кдани с Сашей принесли из багажника плетеную корзину для пикника, синюю клетчатую скатерть и пледы.
– Да, – покачал головой екатеринбургский историк, – прямо как в американском кино.
– Эстетика быта! – сказала Кдани. – Все должно быть красиво. Саша, дай мне, пожалуйста, желтые салфетки. Желтые, да.
Ирина взяла кусок ветчины и бутылку воды и отправилась в машину – спать.
– Не торопись, ты куда? – поймал ее за рукав Георгий. – Димки сейчас мясо жарить будут. Михаил Ефремович правильно говорит, у нас здесь что-то вроде барбекю.
– Нет настроения, – коротко сказала Ирина. – Мне работать завтра, а вам – не знаю…
Саша проводила ее взглядом, привычно тихо вздохнула и села рядом с Борисом, прижавшись к его боку.