— Нет, не буду себя травить, — сказал Славка вслух. — Не буду.
В дровотне был припрятан НЗ — полбутылки водки. И об этом было думать приятно, хорошо было думать.
— Другая сейчас жизнь, Вячеслав Михайлович, — сказал он себе. — Успокойся. Другая, седая твоя голова. Диалектика. А причем здесь диалектика? А вот притом, диалектика, что в бане непотребство, а Шурке завтра убирать. А она женщина!
Так, разговаривая сам с собой, Славка открыл сарай и выбрал сухое полено.
Он решил сначала наколоть лучину, приготовить дрова, почистить дорожки, а уже потом спокойно расположиться и выпить. Славка уже вынес полено из сарая и приладился было топориком. Но тут услышал странные звуки. Большой рыжий кот поджимал поочередно лапки, замерзшие на снегу, и жалобно мяукал, глядя на Славку.
— Ты откуда, зёма? Замерз? Ну, иди. Иди сюда. Эх, бедолага. Не пойдешь? Ну, не бойся. Пойдем со мной. Пойдем-пойдем.
В администраторской кот вжался в угол и настороженно сидел, не сводя со Славки круглых зеленых глаз.
— Сейчас, сейчас, — засуетился Славка. — Сейчас.
Он нашел остатки жирной свинины, отрезал ломоть колбасы, разломил пополам беляш, разложил всё на газету.
Кот ел торопливо, одновременно урча и подвывая.
— Вот так вот, — сказал Славка, гладя кота. — Вот так вот, братец ты мой. Жизнь — она, блять, научит калачи есть.
О водке Славка не забыл.
Когда он вернулся с бутылкой из сарая, кот уже сидел на диване и умывался.
— Гостей намываешь? — спросил Славка. — Ну их бесу, шваль эту. Поганую.
Он нашел рюмку, налил, выпил. Сразу налил вторую.
Закурил.
Затем, не спеша, приготовил закуску. Отрезал еще колбасы коту и сел на диван с наполненной рюмкой в руке.
— Будем, Рыжик. — Славка поднял рюмку. — Прошлого не воротишь. Надо жить. Еби иху мать-то.
«Вот — стопочка есть, — подумал он.— Закусон. А может что и с бизнесом проклюнется. Надо Александру Иванычу звякнуть. У него всегда в жопе гвоздь, на месте не сидит. Глядишь и развиднеется».
Славка набрал номер и спросил бодрым голосом:
— Здрасте вам, Саня-Ваня! Ну, как горизонты бизнеса?
* * *
Вячеслав Михайлович в том, уже теперь далеком прошлом был, как говорил Трофимыч, «партейцем». Партия привела рабочего парня с завода в райком комсомола, снова на завод, но уже парторгом, с завода — в обком.
Во время путча он, как и многие другие, подписал «поздравительную» ГКЧП, заверив в «полной поддержке на местах» и…
Время остановилось.
Оно, конечно, летело, за окном, вскачь. Но без него.
Приятели стали сами по себе.
Сначала обещали, ободряли, поддакивали. А потом перестали подходить к телефону. А потом как-то и он сам...