— В наше время трудно положиться даже на свое…
— У вас нет другого выхода.
— Прискорбно, но здесь я не могу с вами спорить. Но не советую обманывать нас. Кроме того, у меня есть весьма важный вопрос. Время сейчас, сами понимаете, трудное и опасное. Случиться может всякое и со всяким. Даже с вами. Если нечто случится не по нашей вине? Что будет тогда? Я бы хотел, чтобы вы хорошо обдумали последствия.
Ловушку я почувствовал сразу. Он хочет выторговать это непременное условие. Думает, что я попытаюсь опять выйти с кем-то на контакт, а в это время они проследят мои передвижения. Нет, на таком я не попадусь.
— Естественно, я предусмотрел это. Исключительно для того, чтобы вы не вздумали приставить ко мне охрану. Все будет в порядке. Она все сделает согласно инструкциям в том случае, если я погибну насильственной смертью или не буду подавать вестей в течение определенного мной срока. Помимо основного срока я дал на всякий случай еще контрольный, потому что случиться может всякое. Бывают разные обстоятельства. Я это предвидел и вас обезопасил. А уж сам я постараюсь не погибнуть, если на меня не будет вестись планомерная охота. Я человек осторожный и умею просчитывать ходы в жизни точно так же, как в картах.
Я умышленно сказал «она», чтобы конкретизировать свою выдумку. Пусть поломают голову. Пусть поищут несуществующую «ее». Это отнимет много сил и времени, но не даст никакого результата. Между тем я, возможно, сумею сориентироваться в ситуации получше. И смогу принять меры.
— Вот и прекрасно, — мой ответ его явно расстроил.
— Будем считать, что мы договорились?
— Да, господин Высоцкий…
— До свидания. Надеюсь, что это свидание произойдет не скоро.
— До свидания, Шурик. Счастливо вам отдохнуть.
И он отключился. Но номер я запомнил сразу. Благодаря той самой зрительной памяти.
Голос я так и не узнал, хотя абсолютно точно слышал раньше. Впрочем, это было не так уж и важно. Важно то, что Рамазан от меня отстанет на время. Именно на время, потому что они мне поверили. Зря, что ли, я так старательно врал! И теперь будут тщательно искать человека, у которого я мог оставить мифическое письмо. Просто счастье, что нет у меня человека достаточно близкого, на которого они могут подумать. А потом все может начаться сначала. Мне же важно не допустить повторения.
Расслабляться нельзя. Потому что верить человеку с кошачьим голосом — это значит быть мышью, которая верит мурлыканью кошки…
И тем не менее я вздохнул с облегчением. Только не сообразил сразу, как долго смогу дышать свободно…
Решать надо было что-то кардинально и быстро. Все же надо было решать…