Саша в нескольких фразах передает Раджу содержание нашего разговора.
Индиец отвечает согласием.
Не спеша поднимаемся по лестнице. Я впереди, за мной — Радж, от которого приятно пахнет цветами. Саша замыкает шествие, по пути объясняется. Именно объясняется, а не оправдывается. По-моему, он четко чувствует грань.
— Мне было так жаль будить тебя! Я ведь рано поднялся и «сел на телефон». Сон твой был безмятежен, и я любовался тобой. Ты сама не знаешь, как хороша, когда спишь, — все это звучит очень подкупающе.
«Не могу долго злиться на этого человека. Я люблю его. Но ему ни за что про любовь не скажу. Не дождется…»
Я бросаю на Сашу осторожный взгляд. Саша сосредоточен, но сосредоточен он не на сиюминутной ситуации — он погружен в мысли. Я догадываюсь: он сейчас видит меня спящую. Какой хитрец!
А он продолжает:
— Уходя, я хотел оставить тебе записку, но подумал, что вернусь скоро. Однако пришлось задержаться. Просил секретаря позвонить из офиса, передать, что я задерживаюсь.
Теперь кое-что проясняется.
— Он звонил, — отвечаю я. — Да, вероятно, это был тот самый звонок. Но я ничего не поняла, извини.
Я приостанавливаюсь, пропускаю индийца вперед, беру Сашу за руку, заглядываю в глаза:
— Не оставляй меня одну, ладно!
— Ладно, — Саша даже расчувствовался, увидев мои просящие глаза.
— Завтра я пойду с тобой.
— В офис? — лицо Саши напрягается. — Это неинтересно, Лена. Лучше я дам тебе денег. Походи по магазинам. Что-нибудь выбери себе… Ты еще не заходила в местные магазины? А в лавочки? Тут их — море.
— Мне не надо денег, — отрезаю я между вторым и третьим этажами. — У меня есть деньги. Свои собственные, заработанные пером.
— Есть?
— Почти триста долларов! — говорю с гордостью.
Саша опять улыбается отечески:
— Эти твои деньги быстро кончатся.
Меня не обижают его слова. Меня начинает злить его отеческая улыбочка. Да, я к нему очень неравнодушна! И это неравнодушие сейчас выбивает меня из колеи.
Поворачиваюсь к Саше спиной, беру Раджа под руку, показываю дверь нашего номера.
Саша замечает мое раздражение, меняет тон:
— Лена, милая! Я бы и рад, но не могу повсюду водить тебя за собой. Такая жара! Ты устанешь… Да и ухаживать за тобой должным образом не смогу. У меня переговоры, телефонные звонки, консультации, составление бумаг и прочее, и прочее… Дело есть дело! А невнимание к тебе обидит тебя… и оскорбит… оскорбит в первую очередь меня, потому что я… — здесь он осекается. — Впрочем, все и так понятно!
Я теперь корю себя. Проблема не стоит выеденного яйца! Зачем я мучаю человека? Ведь он…
«Впрочем, и так все понятно!»