Я так замечталась, что опомнилась уже в автобусе. Но в каком? Я даже не отметила для себя номер маршрута. Со мной иногда случаются забавные вещи, курьезы, — когда сильно задумаюсь. Большинство людей творческого склада ума — рассеянные. И я бываю такой. Слишком увлекающаяся натура всегда отличала меня от подруг. Но так увлечься, так размечтаться, чтобы стать сомнамбулой, — такого со мной еще не бывало.
Первое желание — броситься к двери, крикнуть водителю, чтобы остановил автобус. Но я вовремя подумала, что ничего со мной не случится, если прокачусь немного по городу. Даже интересно стало: куда это повлекло меня подсознание. Да и не солидно — такая нарядная молодая женщина, на высоких каблуках и начнет метаться по салону, начнет спрашивать у пассажиров, что это за автобус…
Я успокаиваюсь, смотрю в окно.
Какой большой, какой красивый город Санкт-Петербург! Он — лучший из городов! Признаться, я не испытываю здесь ни малейших сомнений, ибо в других крупных городах мне бывать не довелось.
От светофора до светофора автобус летит стрелой.
Квартал, магазин на углу, поворот… Квартал, мост, аптека… Остановка… Я не выхожу. Я узнала уже маршрут. Он меня устраивает. По старой памяти еду в общежитие. Вот куда повлекла меня натура. Я сто лет не была у девочек. Вроде бы на Пасху заезжала последний раз. Красавица Нева с тех пор немало воды унесла… Сегодня понедельник. У моих подруг выходной. В театре у многих выходной по понедельникам. Девочки должны быть дома. Разве что кто уехал в отпуск, разве что замуж кто выскочил?
Когда я переселилась к тете, первое время почти не видела ее. То она на работе, то у меня вечерняя смена. У нее выходные — я работаю; у меня выходной — она работает. А когда оказывались дома вместе, сидели по своим комнатам: я — за письменным столом, живописуя балерину-отравительницу, тетушка, кажется, в кресле — час за часом. После смерти Луки она месяца два пребывала в ужасном состоянии. Это было какое-то отупление. Она просиживала дни без движения, не говоря ни слова, не выказывая никаких желаний. Может, это отупление было защитной реакцией организма — чтобы не произошел надлом. Пожалуй… Но я представить себе не могла, что моя тетка так сильно Луку любила, едва сама не умерла после его кончины. Всю жизнь пилила его, а тут… Конечно, он был не сахар, и вывести его из равновесия, увлечь за собой могла любая юбка. Глаз да глаз нужен за таким супругом. О покойниках не говорят плохо, поэтому я скажу иначе: своеобразный был старик. Со слабостями. И чтоб так по нему убиваться! Впрочем, не мое это дело. А чужая душа — потемки.