Я уже было решила, что процедура вселения не состоится, но Балисмус уже доставал другой камушек, чуть больше и полыхавший красным. Ой, как-то это не слишком ли… круто будет?
— Тер, возьми светильник и постой на крыльце, отсюда вид бледный, — приказал эрг. — Этот дух немного посидел в моем светильнике, теперь на темные предметы не выгонишь.
Маг спокойно кивнул, забрал светильник с полочки над столом и потопал на крыльцо. Оказавшись на ступеньках, поднял свет повыше, глуховато спросил:
— Так?
«Черт, неужели это действительно настолько жутко выглядит с улицы?» — поежилась я, рассматривая смесь горгульи с драконом и саблезубым тигром. Ну и страшилище! Да Тер просто храбрец, что, увидев это чудовище впервые, не запустил в него чем-нибудь разрушительным. Еще и лапы изучал и хвост!
— Да, — рассеянно отозвался учитель, — хорошо. Ну давай, милый, там можно немного подвигаться, органика, конечно, не очень долговечна, зато основа — горный хрусталь, и у тебя будет очень интересная жизнь…
Тут он добавил несколько непонятных слов, что-то вспыхнуло, пробежало отсветом по картинке и потухло.
— Все, можешь возвращаться, — разрешил эрг магу.
— Вижу, — отозвался Терезис, входя в дом и запирая засов. — Вот восстановлю резерв и, пожалуй, возьмусь за духов.
Я молча сидела, подперев ладошкой голову, и ждала, пока эти два великовозрастных мальчика из чужого мира наиграются в партизан. Не зря ведь невыспавшийся Балисмус не отправился спать, а притопал среди ночи? Да еще разыграл сценку, возмущаясь моим творением. А ведь из окон его дома прекрасно видно наше крыльцо и это самое окно. И он за те три минуты, что шел по дорожке, вполне мог взять себя в руки и не врываться вот так истерично, как террорист с самодельной бомбой.
— Таресса, — напарник первым сообразил, что я давно молча наблюдаю, как они обсуждают разные виды духов и их активность, — ты что, спать хочешь?
— Не-а, — мотнула я головой, — просто жду, пока Балисмус скажет, кто именно там приехал. Неужели Найкарт все же примчался?
Они оба словно разом с дуба рухнули. Причем больно ударились. Потому что помрачнели и скривились особенно кисло.
— Даже не буду спрашивать откуда, — скрипнул зубами Балисмус, — еще когда увидел на этой пигалице новое платье, все понял. Купила ее с потрохами тем, что Мета простила. Она ведь это старое материнское платье уже второй год не снимает, думаешь, ей наши женщины не пытались отдать ненужные вещи? Ни тряпочки не взяла. Я правда не понимаю, как ты ее рассмотрела, сам хотел взять в помощь Янинне, если не возьмешь ты.