— А… — тянет она разочарованно и осторожно приоткрывает маленькую крышечку на обливном горшочке.
Ну, с ней все ясно, это любительница новых вкусовых ощущений. Такие не успокаиваются, пока не перепробуют все подряд. Была у отца такая ассистентка в одной экспедиции. Тогда один из старых папиных друзей прислал ему приглашение на раскопки заброшенного храма в западной части Индии. Пропуск был на троих, и вскоре ассистентка Лиля рьяно знакомилась с народной индийской кухней. И все было прекрасно в первые дни, пока она просто пробовала, хвалила и наслаждалась деликатесами.
Возмездие наступило в тот момент, когда ей вздумалось записать рецептик для мамы. С того дня мы питались по-английски — сваренной лично Лилей кашей, яичницей и ветчиной.
— Я тоже почти русская, — совершенно беленькая, как Снегурочка, тихая девушка недоверчиво оглядывает расставленные перед нами блюда, — с Беларуси. В Москву к подруге приехала, хотела домработницей наниматься.
— И как тебе тут? — с нарочитым безразличием интересуюсь я, утаскивая себе на тарелку еще и крылышко.
— Ничего так… — внезапно смущенно краснеет беляночка, и я с разочарованием понимаю, что она мне не соратник.
И даже не единомышленник.
Ее сокровенной мечтой было найти работу, накопить денег и отвезти их в свою Беларусь. Чтоб провести газ, или отремонтировать старый домишко, или отдать жениху на покупку машины или трактора — если он, конечно, есть, этот жених, девушка явно старше меня на пару лет. А тут все сразу — дворец, слуги, красавец повелитель… И никакой работы. Ни гектаров картошки, которую нужно бесконечно полоть, рыхлить и окучивать, ни подозрительной хозяйки, проверяющей белой салфеткой чистоту зеркал… И кто я такая, чтобы с ней спорить? Каждый сам волен выбирать. Пока, конечно, есть хоть малейшая возможность выбора.
— Раша? — неожиданно с интересом спрашивает сидящая напротив светловолосая девушка со светло-серыми глазами и торопливо продолжает по-английски: — Я — Селин, штат Иллинойс. У меня контракт горит, я должна через четыре дня выступать в шоу…
— Ты уже в шоу, — неожиданно с ехидной насмешкой отвечает рыжеволосая и голубоглазая девица, — участвуй и радуйся. Я вот собиралась через месяц выйти замуж, жених мне никогда не простит такого позора.
— Вы что, не понимаете, что назад никогда не попадете? — вступила в разговор девушка с довольно невзрачной внешностью и затравленным взглядом. — Меня вызвал маг зейра Аторгиуса, и у него в доме было две жены… из наших.
— Наложницы, — словно ненароком уточнила я.
— Да разве имеет значение, как их тут называют? Тех, кого повелитель дарит в дома знатных господ, нельзя ни передарить, ни продать. Ну и что, что у зейра Аторгиуса пять жен? Они все в тепле, одеты, обуты и сыты. Он им и драгоценности дарит, и наряды покупает. А еще — никаких проблем с работой, садиком, готовкой, беготней по рынкам…