Пересвет пробирался по спящему становищу, озираясь по сторонам. Ему не хотелось, чтобы его случайно заметил в столь поздний час кто-нибудь из брянских дружинников или кто-то из людей Вигунда Ольгердовича, полк которого тоже находился в арьергарде. Пересвету волей-неволей приходилось блюсти свой моральный облик, ведь его дома ожидает невеста. И все же Пересвета сильно тянуло к Малене, это походило на дурман или наваждение. Он отважился пойти к ней, лишь поборов собственные угрызения совести. Пересвет сознавал, что встал на греховный путь, но ничего не мог с собой поделать.
Оказалось, что Малена ждала Пересвета. Она сидела на облучке возка, засунув обнаженные кисти рук в рукава своей беличьей шубейки. Вместо платка на голове у нее была круглая шапочка. Малена первая увидела Пересвета, крадущегося между возами на полозьях. Подскочив к нему, Малена сделала знак рукой, мол, соблюдай тишину и ничего не говори!
Затащив Пересвета под низкий закругленный полог крытого возка, Малена шепотом сказала ему, что светильника у нее нет, поэтому свидание их будет проходить в полном мраке. Дабы сберечь внутри крытых саней хоть какое-то тепло, Малена тщательно закрыла бараньей шкурой узкий дверной проем.
Пересвет не мог видеть Малену. Он лишь чувствовал ее теплое дыхание на своих губах, легкие прикосновения ее пальцев на своих щеках и шее, ее густые распущенные волосы, которых он то и дело касался лицом и руками, крепко обнимая Малену. Сначала они долго целовались, жадно и страстно соединяясь устами, все время действуя на ощупь, как слепые. Потом густой непроглядный мрак, заполнивший тесное внутреннее пространство крытого возка, наполнился блаженными стонами и вздохами, когда двое любовников увлеклись самым сладостным из бесстыдств.
Уже расставаясь, Пересвет и Малена вдруг осознали, что они не успели ничего толком сказать друг другу.
— Ну вот, согрешили и вновь расстаемся, — усмехнулась Малена, поправляя свои растрепанные волосы. — Увидимся ли еще?
Они стояли на снегу возле возка, смущенные и неловкие. Их молодые тела, укрытые наспех наброшенной одеждой, еще горели жаром после недавних любовных объятий.
— Конечно, увидимся! — негромко промолвил Пересвет. — Во всяком случае, я хочу этого!
— И я хочу! — тут же отозвалась Малена, уткнувшись румяным лицом в грудь Пересвета.
— Пора мне уходить, Малена, — сказал Пересвет. — И ты ложись спать. Подъем завтра будет ранний.
Поцеловавшись на прощание, гридень и служанка расстались.
Вскочив на облучок саней, Малена проводила взглядом красную парчовую шапку Пересвета, которая, удаляясь, маячила над санями с поклажей, пока не исчезла среди шатров и палаток.