не хочу, а может быть, и никогда не захочу.
— Но почему?.. — разочарованно протянула Макс.
— Хант излечил меня от подобных желаний, и боюсь, что надолго. Пойми, Макс, я только недавно обнаружила, что мужчина, с которым я жила и которого считала своим близким другом, обманывал меня за моей спиной. По-моему, только естественно, что я отнюдь не горю желанием снова наступить на те же грабли. К тому же на Ханта я зря потратила четыре года — целых четыре года, а ведь я уже подхожу к тому возрасту, когда перестаешь бездумно тратить время и душевные силы. Вот так-то, дочка… Ну и поскольку совершенно очевидно, что я плохо разбираюсь в мужчинах, значит, «встречаться» — это не для меня. Или ты не согласна?
— Конечно, не согласна! — возмутилась Макс. — И по-моему, то, что ты говоришь, просто… глупо. Он что, женат?
Талли не нужно было объяснять, кого имеет в виду дочь.
— Вдовец.
— Это плохо, лучше бы он был разведен, — глубокомысленно заявила Макс, и Талли чуть было не рассмеялась. — А подружка у него есть?
— Я его не спрашивала и спрашивать не собираюсь. Говорю тебе — мы с ним можем быть только друзьями, не более. Кроме того, у меня такое ощущение, что Джим тоже не стремится с кем-нибудь «встречаться». По-моему, он до сих пор тоскует о своей покойной жене.
— Все это смешно и глупо, — решительно отрезала Макс. — Я хочу сказать, что вы один другого стоите… Ну кому сейчас нужны эти сантименты? Нужно жить, жить сейчас, потому что, как ты сама только что сказала, время уходит. Еще немного, и будет действительно поздно.
— Спасибо за бесплатный совет.
— Ну как ты не понимаешь!.. А я не могу тебе объяснить… — Макс даже руками всплеснула от сознания собственной беспомощности. — Этот твой Джим очень красивый парень, и мне кажется — хороший человек. Пригласи его как-нибудь на ужин, и увидишь, что будет.
— Макс! Я не собираюсь приглашать на ужин агента ФБР.
— Почему?
— Не хочу оказаться в дурацком положении. Он подумает, что я, гм-м… делаю ему авансы.
— А может, тебе как раз и нужно сделать эти самые авансы. Вдруг Джим тебя… стесняется? Ты же у нас звезда, вот он и не решается пригласить тебя первым, — с вызовом сказала Макс, но потом сразу посерьезнела и посмотрела Талли в глаза. — Слушай, давно хотела тебя спросить: как дедушка чувствует себя на самом деле? Когда я рядом, он, конечно, бодрится, но я-то вижу, что по сравнению с моим прошлым приездом он очень ослабел. И он почти не вылезает из своего кресла на колесиках, хотя раньше ходил с этой… рамой.
— С ходунками, — машинально поправила Талли. Она тоже заметила, что отец понемногу сдает. — А что ты хочешь? — добавила она. — Ему недавно исполнилось восемьдесят шесть, а это весьма солидный возраст — особенно для мужчин. Хорошо, что ты приехала, с тобой папа заметно оживает, но… Мне кажется, что бо́льшую часть времени он чувствует себя не очень хорошо, хотя и старается этого не показывать. — Талли не хотелось расстраивать Макс, поэтому она не сказала, что Сэм слабеет буквально с каждым днем и что она боится — скоро настанет такой день, когда он вовсе не сможет встать с постели. Дело явно к этому шло, и Талли ничего не могла поделать. Ей еще повезло, что Сэм не впал в маразм, как часто случается со стариками в его возрасте.