Филипп припомнил, что прошлым летом наблюдал на озере байдарочников-любителей и даже обменивался с ними приветственными криками — может быть, они приплыли снова, одна из них заблудилась в темноте и тумане и по счастливой случайности добралась до острова? Впрочем, вряд ли, заключил он, оторвав взгляд от изящных черт незнакомки и бегло рассмотрев её облачение, строгая роскошь которого навевала мысли отнюдь не о туристических походах, а скорее о королевских балах. До земли длиной искристо-белое платье старомодного покроя, дополненное серебристой диадемой с крупным бордовым камнем, очень выигрышно, по мнению Филиппа, смотрелось на высокой сероглазой владелице, однако сама она в нём выглядела чересчур уж неуместно на пороге уединённого коттеджа посреди ночного озера. Кажется, она собиралась на торжественный вечер или на косплей какой-нибудь, смятенно подумал Филипп, а угодила почему-то сюда; однако она совершенно не выглядит растерянной, более того — похоже, она точно знает, зачем она здесь.
«Неотложная помощь ей, кажется, не требуется, — озадаченный Филипп наконец-то начал соображать. — Может быть, издателю приспичило срочно обсудить контракт на новую книгу, но дозвониться не получилось, вот и пришлось отправить представительницу? Тогда какого чёрта она так вырядилась и почему молчит? И почему, кстати, на её появление никак не отреагировал Шерлок?.. О Господи! — осенило Филиппа. — Да ведь сегодня же солнцестояние, а Берегинина ночь всегда приходилась именно на него!..»
— Ну что ж, проходите, милостивая государыня, коли соблаговолили зайти ко мне на огонёк, — поклонился Филипп как можно более церемонно, сумев найти единственное рациональное объяснение происходящему. Неразговорчивая барышня в необычной одежде — всего лишь дурацкий розыгрыш, и я даже знаю, кто его автор, потому что про берегинь я больше никому не рассказывал, так что завтра я возьму мобильник, отплыву туда, где начинает уверенно ловиться сигнал, звякну оному шутнику и выскажу всё, что я думаю о его чувстве юмора, — а сейчас, вероятно, лучше подыграть. Надеюсь, бедной студенточке — это в каком же театральном училище сволочь Пашка откопал такую красавицу? — хорошо заплатили за сей небезопасный фарс...
Гостья вошла в дом. Она так величественно ступала босыми ногами по ламинированным доскам, что двинувшийся за ней Филипп с трудом удержался от смеха. А она чертовски талантлива, одобрил он, вот только намочить для убедительности платье и волосы она забыла — а может быть, просто не догадалась.
— Добро пожаловать в мои скромные хоромы! — провозгласил Филипп, поднимая лампу над головой, чтобы высветлить как можно больший объём комнаты. Плясавшее на дальней стене страшилище, порождённое охапкой прошлогодних тростниковых метёлок в пузатой керамической вазе, испуганно юркнуло под столик, но сразу же высунуло оттуда свою уродливую башку. Девушка огляделась, явно рассчитывая обнаружить ещё кого-то, затем повернулась к Филиппу и посмотрела на него столь пристально и оценивающе, что тот — он был в одних купальных шортах — невольно расправил плечи, выпятил грудь и втянул живот. Атлетизмом он не увлекался, но за фигурой полагал нужным следить, да и подвижные игры с Шерлоком весьма способствовали поддержанию формы, и девушка вполне удовлетворилась увиденным.