-Потому что операция просчитана, и вы уже проиграли, вы глупые.
-Но тебя то взяли в плен.
-При нашем оснащении, потери были неизбежны.
-Мы взяли много трофеев, ваше оружие, материалы, другие устройства.
-В бою с вами мы использовали лишь примитивное оружие, это вам не поможет победить, нас больше.
-Сколько вас было на транспортном корабле?
-Пять миллиардов.
-А сколько войск участвовало в десанте на Землю?
-Один миллион.
-А сколько войск будет во второй волне?
-Не знаю.
-Ты хочешь, чтобы мы возобновили пытки?
-Не знаю, я правда не знаю, могу лишь сказать, что больше чем в первой, возможно вторая волна будет последней, а может, и нет, и мы снова отступим, это зависит от того, как оценят наши аналитики угрозу применения вами ядерного оружия.
Катрин Орилл повернулась к офицеру сидевшему рядом.
-А он душевно колется.
-Да, он довольно хлипкий, мы попытали его совсем чуть-чуть, поломали пальцы и мелкие косточки, и он сразу завизжал как девочка. Пришелец вероятно действительно гражданский, и развязать ему язык не сложно, он очень боится боли, очень боится, что его снова будут пытать.
-Но он может врать.
-Я думаю, так и есть, отчасти он врёт, но он очень боится смерти, и очень боится, что его снова будут пытать, он очень слабоволен.
-А другие пленные?
-Они говорят тоже самое, так что это доказывает, что врёт он не так много, хотя, мы его предупреждали, что он не единственный пленный, и поэтому думаю, что он прекрасно понимает, что в случае вранья его опять будут пытать. Так что всё-таки почти всё что он говорит это правда.
-Меня пугает то, что на нас напали мирные пришельцы.
-Почему? По мне так воевать с гражданскими куда проще, чем с профессиональной армией.
-Потому что их боеспособность будет постоянно расти, по мере того, как будет улучшаться их боевая подготовка и совершенствоваться вооружение. Вторую волну мы можем не пережить.
-Доктор, всё зависит от вас.
-Я знаю. Я пойду, у меня много дел, а мне ещё нужно поспать, я не спала, наверное, уже сутки.
-Идите.
Якоб Сноских шёл сквозь руины уже второй день, пару раз он встречал каких-то людей, но обходил их стороной, опасаясь, что они отнимут у него то немногое, что было у него в рюкзаке, чистую воду и еду. Он экономил, понимая, что в этом мире его запасы чистой воды и еды бесценны, и восстановить их не удастся. Он не знал что происходит, просто медленно брёл. Особой надежды у него не было, но он дважды натыкался на бумажные плакаты, которые сообщали о том, что где-то под Варшавой находится крупный рабочий лагерь, там предлагали работу, еду, крышу над головой и защиту от бандитов. Только бы добраться туда. Но это было не просто, вся Польша лежала в руинах, бои были ожесточёнными, и Якоб теперь не доверял никому, но мозгами понимал, что нужно как-то прибиться к уцелевшим правительственным структурам. Ситуацию осложняло то, что сейчас спустя несколько дней после вторжения, запасы питьевой воды и еды у Якоба подходили к концу, и восполнить их не удавалось. Уцелевшие магазины были разграблены, и...