Отрывок про икебану и Клаудину взят из моей повести про аранжировку цветов.
Икебана в Америке — иностранец.
В Америке все бегут, все куда-то спешат, индексы на бирже падают и взлетают, Марту Стюарт в мехах и слезах сажают в тюрьму. Ты со своей импортированной икебаной — чужак. На Уолл-стрите в темпе вальса швыряются долларами, их женщины раздеваются со скоростью звука, а ты в это время часами смотришь на стеклянную банку, в которой лежат какие-то черные камешки и из которой торчит небольшой стебелек.
У иностранцев — иное отношенье ко времени.
Итальянцы, когда им говорят придти к трем, приходят в четыре; водопроводчик-мексиканец говорит «маньяна, маньяна» и ты с грустью смотришь на по-всегдашнему протекающий кран; американцы пунктуальны всегда.
Осваивая новое мастерство, ты становишься иностранцем. Американки, доросшие до уровня учителей икебаны, получают японские имена: Кошо, Кикухо, Йюсуй. Нашу учительницу, японку из Токио, зовут Сохо Сакай. Имя «Сохо» ей дали в Японии при получении титула «мастер».
Переехав в шестидесятых годах в Калифорнию, Сохо узнала, что растение, называющееся в Японии «Сохо», в Америке носит имя калифорнийского церциса. Таким образом, приобретенное еще в Японии имя предопределило вектор ее путешествий.
Когда Сохо поручили вести в США телевизионное шоу, посвященное икебане, ее принудили надеть кимоно и притвориться, что она не знает английский. Ее языковая непроницаемость, ее инородность повышали в глазах телезрителей уровень ее мастерства.
В одном случае иностранность может стать плюсом, в другом же ее нужно любыми путями изъять. Сразу же после 11 сентября торговцы-мусульмане, живущие в США, принялись вывешивать в окнах своих магазинов американские флаги.
Ты становишься своим, встав под чужой флаг.
Были ли объяснения Сохо Сакай утрачены в переводе с японского на английский язык? Вряд ли, — ведь икебану советуют изучать иностранцам: слова не нужны, достаточно просто смотреть. Кстати, по поводу фильма Софии Копполы «Трудности перевода» Сохо сказала: «обязательно посмотрите, там — икебана и Токио!»
В Токио недавно переехал один наш родственник, назовем его К… Когда-то его предки жили в итальянском городе Турин, а потом, в те достопамятные времена, когда живущим в Италии уркам предлагали на выбор либо тюрьму, либо убраться на все четыре стороны в Аргентину, они выбрали Аргентину. Уголовниками они не были, но, узнав от соседки, матери заключенного, об Аргентине, представили ее полной возможностей, благодатной страной.
В Аргентине отец К., богач Эдуардо, переживший четыре инфаркта и желающий перед смертью увидеть своего старшего сына, попросил нас его отыскать. К., не выносящий железного характера и жлобского поведенья отца, как мы позже узнали, переехал в Техас, а потом, как будто этого было ему недостаточно, еще больше от отца