* * *
Утром следующего дня Иванов был разбужен ворвавшимся в номер Сидоровым.
— Спишь? — закричал Сидоров, потрясая в воздухе пачкой газет, — вот почему связи нет!
Иванов схватил газеты. Пробежал глазами "Ле Тан", "Ле Темпс".
— Ничего не понимаю, куда смотреть-то?
— Да вот же, — Сидоров сунул ему под нос "Мангеймер Цайтунг", — читай!
"БЕРЛИН, 2-го октября. УЖАСНАЯ ТРАГЕДИЯ! Из Дармштадта сообщают: вчера умерла принцесса Алиса Виктория Елена Луиза Беатрис Гессен-Дармштадтская, четвёртая дочь великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, любимая внучка английской королевы Виктории, невеста Наследника Цесаревича Русского Императора! УЖАСНАЯ ТРАГЕДИЯ!"
Вот почему нет связи! Николай убил невесту! Любимую! Этого просто не могло быть! Неужели нельзя было по-другому? Или он сошел с ума? И поэтому нет связи? У Иванова было ощущение, что его мозг взболтали столовой ложкой.
— Он, что там, с ума сошёл? — Сидоров нервно пробежался по комнате. Похоже, они подумали об одном и том же.
Зашёл Петров: — Лёша, твои вопли слышны на улице, что случилось?
— Случилось? — завопил Сидоров, — на, читай, этот засранец замочил девку!
— Тише, тише, полиция прибежит! Какой засранец, какую девку, — Петров взял из рук Иванова газету.
Прочитал, почесал затылок: — Круто! А я его хлюпиком считал.
Потом перечитал заметку ещё раз и сказал: — Это у кого из нас он такому зверству научился, не у тебя ли, воин-интернационалист?
Сидоров выпучил глаза: — Что? Ты в своём уме?
— Не знаю, не знаю, — Петров уселся в кресло, — это ты у нас любитель убивать мирных жителей в сопредельный странах.
— Слыш, пацифист, я женщин не убивал! — Сидоров сжал кулаки.
— Вы ещё подеритесь, горячие финские парни, — Иванов встал с кровати и начал одеваться, — Саня, ну что ты болтаешь? Причем тут Лёша.
— Вот почему он загнал нас во Францию, задолго до смерти отца. Алиса 10 октября должна была приехать в Ливадию. А теперь не приедет. Круто!
Постучались и вошли женщины.
— Мальчики, какие планы на сегодня? А что вы такие насупленные? Что случилось?
Петров молча, протянул им газету.
Прочитав, Ирина охнула, Татьяна нахмурилась, Дарья не поняла и растерянно захлопала ресницами.
— Добро пожаловать в девятнадцатый век! — сказал Петров, — наш обожаемый монарх кокнул свою невесту! Никому домой, ещё не захотелось?
— Отвратительно! — сказала Ирина с возмущением, — не зря его прозвали "Кровавым".
— Может она сама…того…, — с сомнение произнесла Татьяна, — мало что могло случиться…
— Оно и случилось, — Иванов кивнул, — связи нет как раз со второго числа.