— Согласен. Поэтому в доме необходим один хозяин, чтобы никто посторонний свои ручонки к ружью не протянул.
Петров хлопнул ладонями по коленкам: — Вот оно как! Мировое господство.
— Нет, мировое доминирование. Да и бороться нужно не со всем миром, а только с англосаксами. Большая игра, видите ли. Кстати, вы, только, что видели, что она закончилась. Все умерли.
— Ты уже определил, с какого момента можно ввязаться в эту игру?
— Хм… Я хотел посоветоваться, но если ты так прямо спрашиваешь…
— Говори, ясно — понятно, что ты уже всё продумал. А посоветовать — это мы всегда, пожалуйста.
— Весь двадцатый век отпадает, человеческий ресурс сильно пострадал. Китайцев в начале двадцатого века было триста миллионов, сейчас полтора миллиарда. Во сколько раз увеличилось население? В пять раз. И это со всеми мелкими войнами и революциями, включая культурную. Так сколько должно быть русских, исходя из этой пропорции? Правильно, пятьсот миллионов. Саня, ты что на меня вытаращился? Это не мои фантазии. Пятьсот миллионов пророчил России к восьмидесятому году двадцатого века ещё Менделеев. А сколько имеем? Вы только подумайте, без всех катаклизмов двадцатого века, подданных Российской Империи должно быть около миллиарда, и для этого были все условия, все предпосылки. Вот когда говорят о потерях в гражданской войне, в мировых войнах, считают погибших. Но никто не считает не родившихся. Потому, что получается страшная цифра.
Нет, в двадцатом веке развал уже начался, нам не подходит. Рассматриваем девятнадцатый век. До начала промышленной революции — контингент сырой. Тут ещё и момент подобрать нужно. Нужен рубеж, чтобы было всё органично. Очень мне симпатично время Александра II Освободителя, но он сделал, что должен был сделать, отменил крепостное право и кучу реформ замутил. Нет, его переигрывать — повторять его. Александр III Миротворец — тоже мужик правильный. После него тоже зачищать особо нечего. А вот Николай II Засранец — тот ещё везунчик. С него Россия и покатилась вниз. Вот его бы подправить и синусоиду вверх завернуть — это заманчиво.
— Ну, и кого Вы планируете на место Бориса-царя, товарищ Шпак? — неожиданно спросил Сидоров.
Иванов вздрогнул и растерянно улыбнулся: — Какого Бориса? Какого царя? Ах, да… Ну да…, — он засмеялся, — а вы, товарищ майор, никак уже шапку Мономаха примерить изволили?
— А как же! У каждого солдата в ранце есть шапка Мономаха. Ага. Лежит вот прямо между портянками и котелком.
— Ну, лично у тебя вместо шапки Мономаха лежит шапка-ушанка. А вот маршальский жезл — чем чёрт не шутит. Всё возможно.