Тем временем мы с Квагшем добрались до южных ворот Рынка и, заплатив на входе пару серебряных кругляшей — синедролей (забавное, кстати, название, на французский здорово смахивает) вошли на огороженную высокой чугунной оградой территорию.
Вообще-то, чтобы жить в Анаране, нужно постоянно кому-то оттопыривать. Плюнул в неположенном месте, и тебя заметили соответствующие товарищи — плати. Приспичило сходить по нужде — плати и даже не пытайся использовать для этой цели близлежащие кустики, заметут, малым штрафом не отделаешься. Захотел на магистрат изнутри поглазеть — плати. Возжелал Рынок посетить, также плати вне зависимости, приобретешь ты там чего-нибудь или попросту решил прогуляться: на людей (в самом широком смысле данного определения) посмотреть и себя показать. Крайне дорогой город. Однако местные не жалуются, поскольку доходы самого распоследнего подметальщика улиц значительно превышают мои и Квагша вместе взятые. А все за счет более или менее справедливого распределения средств государственного бюджета. По этой причине многие иномиряне всеми правдами и неправдами стараются получить лагорийское гражданство, но если ты не лагориец, не искусный воин или продвинутый маг, у тебя нет ни малейшего шанса. Вообще-то существуют достаточно богатые миры и помимо Лагора. Например — населенные цивилизованными гемофагами. Туда также стремятся на постоянное место жительства многие теплокровные разумные существа, поскольку добровольных доноров вампиры очень ценят, берегут и обеспечивают им беззаботную и безбедную жизнь. Однако отбор кандидатов на постоянное место жительства там не менее строгий чем в Лагоре.
Первым делом мы с Квагшем выпили по бокалу холодного лимонада в ближайшем киоске, торгующем прохладительными напитками. Лагор — мир вечного лета, по этой причине данный товар пользуется здесь стабильным спросом. Вообще-то в сезон песчаных бурь, когда устойчивые ветра несут на город пыль и песок из Восточной пустыни, потребление пива, лимонадов и прочих напитков значительно повышается.
Утолив жажду, направились вдоль торговых рядов мимо ярких витрин, шумных зазывал, хитроватых лавочников самой разнообразной наружности.
То, что мы со стажером не собирались ничего покупать, наверное, было написано на наших физиономиях, поэтому к нам особенно не приставали. К тому же в наших карманах было не так уж много местных тугриков, и смекалистые торгаши, благодаря какому-то шестому или двадцать шестому чувству очень быстро об этом прознали. Вполне вероятно, они и нас начали бы донимать своими приставаниями, если бы вокруг не бродило достаточно солидных потенциальных покупателей с кошелями, туго набитыми полновесными империалами.