А потом Мартин Мартин громко рыгает. Такую громкую отрыжку можно услышать у пивных вечером в пятницу. Влажную и вонючую. Я оглядываюсь. Все сидят замерев, как восковые фигуры. Глаза Рега по-прежнему похожи на мраморные шарики. Единственный звук в комнате — тяжелое дыхание Мартина Мартина. Он наклонился над столом, над нашим тайным собранием, качаясь из стороны в сторону, как старый алкаш, и рыгая так, будто вот-вот заблюет и голову Рега, и его пластиковую взрывчатку.
— Дженсен Перехватчик! Козел! — восклицает Мартин Мартин голосом, которым мы с Федором дразним друг друга. — Каа-аа-зел!
А потом он показывает мне средний палец, как это всегда делает Федор. А потом Мартин Мартин в один прием разворачивается на 180 градусов и, оказавшись спиной ко мне и Регу, направляется к двери.
Он материализовался в этой комнате, обозвал меня козлом и теперь вот уходит…
— Эй! — кричу я, но Мартин Мартин уже вышел из комнаты, зацепив плечом дверной косяк. Я слышу, как он с грохотом захлопывает за собой входную дверь, и вздрагиваю. Мне кажется, что все должны подскочить и броситься к двери. Но этого не происходит. Они ничего не слышали. Они по-прежнему сидят без движений, будто они только что остановились как механические куклы, у которых кончился завод. Их оглушил взрыв мини-бомбы Рега.
Я перестаю управлять своими действиями. Мне хочется проверить, все ли в порядке с Клэр, но вместо этого я встаю. Я все еще слышу, как Мартин Мартин с шумом спускается по лестнице, топая ногами и налетая на стены. Я отправляюсь следом за ним.
Оказавшись на улице, я оглядываюсь по сторонам. В груди у меня со страшным грохотом колотится сердце, и дыхание как у загнанной лошади. Я ничего не слышу. Мне кажется, что дело не в дурацкой мини-бомбе Рега. Улица пуста и тиха, будто вымерла. У фонарных столбов стоят старые мусорные мешки, и из некоторых лезут наружу их сгнившие внутренности. Я слышу какой-то топот. Потом мне кажется, что я слышу рыгание, такое громкое, что даже эхо разносится. Я думаю, что мне просто показалось, но нет, это действительно отрыжка, и так рыгать может только Мартин Мартин. Я иду на этот звук и снова вижу его фигуру. Он кидается в переулок, я бросаюсь следом, боясь его упустить.
— Мартин Мартин! Черт побери, прекрати от меня убегать! — кричу я, но снова только в уме.
— Дженсен Перехватчик! — слышу я ответ, тоже в уме. А потом снова это рыгание.
— Мартин Мартин, это же просто омерзительно! — думаю я, почти бегом направляясь в его сторону.
Переулок, по которому я преследую Мартина Мартина, тянется позади каких-то старых кирпичных домов. Повсюду валяются куски битого стекла и бетона, яркие пластмассовые игрушки и детали старинных велосипедов — такое ощущение, что весь этот мусор высыпался из дверей и окон этих самых домов. А тротуар выложен гладкими, круглыми, скользкими из-за прошедшего дождя камнями.