Все согласно кивают.
— Рег, подумай. Ведь нельзя же автоматически считать, что, раз правительство назвало Мартина Мартина отвратительным мелким шарлатаном, он не был отвратительным мелким шарлатаном, — говорит тот, другой парень. — Защита давно умершего телевизионного парапсихолога-самоучки не принесет никакой пользы твоей карьере, Рег. Наш университет — не то место, где можно корпеть над всякими сумасшедшими теориями. Здесь ты готовишься к тому, чтобы войти в элиту.
— Совершенно верно, — говорит Дэйв. — Чтобы у тебя был огромный дом и куча бабок в банке. — После этих слов оба критика Рега опять начинают хохотать до упаду.
A Рег лишь не отрываясь смотрит в пол. Я вижу, как покраснели его уши. Он очень зол, ему все это до чертиков надоело, но его приятелям кажется, что ему стало стыдно. Они думают, что все это шутки. Но это совсем не шутки.
Бедный старина Рег — непризнанный апостол.
Вот Рег снова, только уже вечером. Может быть, в тот же день, а может быть, и через год. Его лицо освещено голубым светом компьютерного монитора, он что-то усердно печатает. Вокруг него сложенные в стопки пожелтевшие вырезки из старых газет. И еще куча страниц, исписанных почерком Рега. На некоторых страницах — стрелки, указывающие на другие страницы. На некоторых — отдельные слова и целые фразы обведены жирными кругами и отмечены восклицательными знаками. А на стене пришпилено булавками еще больше всяких вырезок и исписанных страниц.
Я вижу слова, которые печатает Рег, вижу, как они появляются на экране его компьютера:
«В следующем мы можем быть совершенно уверены: Мартин Мартин родился в Лондоне в конце двадцатого столетия, а умер он тридцать три года спустя, когда возвращался в Лондон. Но мы не знаем точно, как он умер и почему».
После этих слов Рег перестает печатать и трет подбородок ладонью. Раздается царапающий звук. Рег небрит, у него начинает расти молодая бородка. Потом он опять продолжает печатать.
«Мое предположение таково: когда среди нас появился Мартин Мартин, жизнь на Земле изменилась, и его смерть была убийством. Я верю в то, что он пришел к нам неспроста и что правительство стало бояться его способностей и того послания, которое он собирался передать всему человечеству. Его влияние ослабило бы власть государства, которое в конечном итоге, совсем бы зачахло и умерло, когда сила отдельных людей превзошла бы силу государства.
Они знали, что Мартин Мартин обладал даром видеть насквозь всю их ложь. Государственные системы по всему миру рухнули бы, если бы простые люди научились понимать истинные мотивы поступков власть имущих.