— Перси! Перси, откройте глаза.
Ей снился Элис. Ей хотелось проснуться, потому что во сне она замерзла и все тело болело, а он кричал на нее.
— Перси, милая!
Теперь он тряс ее. Она пыталась сопротивляться, оттолкнуть его. Больно, а одеяло, должно быть, сползло с кровати — потому она и мерзнет…
— Перси, проклятье, очнись, а не то я побью тебя!
— Нет, — выдавила она и открыла глаза, всматриваясь в мутную пелену. Это не сон, — поняла она, когда в холодном свете полной луны проступило лицо Элиса. Мокрые волосы слиплись, рубашка висит клочьями. — Что?
Холодная — холоднее, чем ее тело, вода заливала ее ступни. В памяти воскрешались все события: корабль, страх и огромная волна, которая вышвырнула их из шлюпки в море.
— Слава богу. Можете отползти подальше от моря? — спросил Элис. Она поняла, что он стоит на коленях. — Надо уйти в какое-нибудь укрытие. Простите, не думаю, что в силах донести вас. — Элис сипел, словно от боли. Он подтянул ее и усадил рядом, подпирая плечом.
— Не извиняйтесь, — прошептала Перси в прохладную кожу. Он, должно быть, выдохся — сверх предела, но все равно пытается требовать от себя большего. — Вы спасли меня. Я могу ползти. Ох… — Она наклонилась вперед, и ее чуть не вывернуло наизнанку, пока морская вода толчками изливалась из нее. Наконец она смогла вздохнуть. — Все хорошо… теперь.
В горле саднило; и голос, верно, хрипит, как и у него, подумала Перси и заметила, что Элис дрожит, прикрывая ее своим телом от холодного ветра.
Хорошо, что берег песчаный: она вряд ли смогла бы сейчас ползти по острым скалам или подвижной гальке. Она передвигалась, цепляясь всей пятерней за податливый мокрый песок, а Элис, встав на четвереньки, то приподнимал ее, то волок, закинув ее руку себе на шею; наконец песок перестал осыпаться под пальцами.
— Трава.
— Да. — Он, пошатываясь, встал на ноги и тащил ее за собой, пока она не улеглась на просоленный щетинистый дерн. — Черт, никаких огней не видно. — Он повернулся, вглядываясь во мрак. — Но там что-то есть, может, хижина. Вы сумеете встать на ноги?
Она смогла. Поднималась, цепляясь за него до тех пор, пока он смог подставить плечо. В пятидесяти футах от того места, где они стояли, чернел скат крыши. Не выпуская цель из виду, они заковыляли гораздо быстрее, натыкаясь на кочки и сбивая о камни босые ноги.
— Слава богу, не заперто. — Элис толкнул дверь, и она со скрипом отворилась. — Постойте пока, подержитесь. — Он приложил ее ладони к косяку и вошел внутрь.
Перси услышала ругательства и глухой звук удара, затем что-то заскрежетало. Появилась полоска света, затем другая — горели свечи.