Юрий внезапно поплыл. Сказалась ночная беготня по этажам. Он добрел до кровати и почти мгновенно уснул. Но в тот коротенький промежуток, пока сознание еще бодрствовало, мысленно продиктовал: «Да, забыл Тебя предупредить, в этом моем тексте наряду с живыми людьми равноправными персонажами будут МЫСЛИ. Не все, разумеется. Так они устроены – приходят и исчезают, когда хотят.
Некоторые получили постоянную прописку на кухонной занавеске в квартире сына. Когда форточка или половинка окна открыты, то край занавески полощется на ветру, почти касаясь огня плиты. Поэтому несколько фиолетовых пиявок-мыслей Абрикосова старшего постоянно раскачиваются на нижнем крае бело-красной ткани, вцепившись в нее зубами. От постоянного напряжения челюсти их стали похожи на челюсти французских бульдогов, а выражение глаз не отличается добродушием».
Детеныши людей грациозны, непосредственны,
умны. Пригодными к жизни в обществе их делает
воспитание.
Лешка, к счастью, не видел мыслей отца. Он завершал обязательный утренний ритуал: закатал штанину и ватой, смоченной в одеколоне, протер бедро. Взял со стола шприц с инсулином, вогнал иглу.
Мурок, взобравшись на стул, внимательно наблюдал за действиями друга, зная, что завтрак начнется после укола.
Лешка положил шприц на стол и принялся «пилить» ножом пакет с молоком. Мурок спрыгнул на пол и, задрав мордочку, мяукнул – быстрей мол, чего тянешь.
Пока блюдечко наполнялось, котенок тыкался носом в ладонь, невольно мешая Лешке. Тот одной рукой оттянул Мурока и, лишь наполнив блюдце до краев, отпустил до крайности возмущенного котенка.
Из кастрюли с кипящей водой вилкой достал сосиску, подставил под нее тарелку (чтобы не капнуть на пол) с гречневой кашей.
Вторую сосиску и половинку третьей забросил в полиэтиленовый пакет из-под молока. Из оставшейся половинки соорудил бутерброд и завернул его отдельно – это в школу. Лешка любил готовить, хотя часто получал нагоняй от мамы Веры за не выключенную конфорку или обожженный палец.
Бросив взгляд на будильник, съел сначала гречку, потом сосиску. Чтоб не обжигаться.
Ранец собран с вечера, у двери строго приказал черно-белому:
– Мурок, веди себя хорошо.
Не вызывая лифта, быстро сбежал по лестнице. На крыльце с удивлением увидел соседей и среди них даму с клюкой. Головы взрослых подняты вверх, на появление мальчика никто не обратил внимания. Не мешкая, направился к темному квадрату подвального окна.
– Катька! Катька! Катька! Кис-кис-кис-кис-кис! – позвал, присев на корточки.
На белый свет моментально высунулись мама Катя и трое котят.