К моменту катастрофы на Перекопе не было укреплений, способных противостоять огню неприятельских батарей: работы по постройке были приостановлены за недостатком материалов. Большую часть артиллерии намечалось ввести в действие в последний момент, так как свободных тяжелых орудий в запасе в Крыму не было. Строительство железной дороги от Юшуня, бесконечно необходимой для подвоза к Перекопу снарядов и снабжения, к осени не закончили. В то время, когда на Севастопольском рейде наконец появился транспорт «Рион», доставивший из-за границы обмундирование, оплаченное золотом еще покойным адмиралом Колчаком, армия уже замерзала.
Но в сентябре 1920 года Врангель мог еще надеяться на помощь союзников. Генеральный штаб возлагал большие надежды на приезд иностранных делегаций: представителей Америки (адмирал Маккелли и полковник Кокс); Франции (майор Этьеван); Сербии (поручик Стефанович); Польши (поручик Михальский); Японии (майор Такахаси); Англии (полковник Уолд и капитан Вудворд).
На фронте ждали и верили, что Европа и Америка узнают наконец правду о той тяжелой обстановке, в которой, напрягая последние силы, защищает дело мировой цивилизации горсточка в два с небольшим десятка тысяч почти обреченных безумцев.
И офицеры, и солдаты жадно ждали, что пред глазами Европы, пред глазами всего мира истина откроется во всей своей неприкрашенной очевидности.
Удалось бы спасти положение? Увы! Уже не раз могло главное командование удостовериться, что при военных неудачах не следует рассчитывать на помощь союзников. Поэтому нельзя было допустить, чтобы они почувствовали слабость Белой армии. Вот почему иностранцам показали хорошо укрепленные позиции у Таганаша, а не знаменитый Перекопский перешеек, которому, скорее всего, предстояло сделаться ареной боев.
Врангель возложил все надежды на людей.
Как объяснить иначе тот воистину блестящий парад корниловцев на площади Колонии Кронсфельд 1 сентября 1920 года?
Людей, дравшихся почти без передышки с 23 мая, вывезли потихоньку на тачанках специально для парада прямо из окопов и через полчаса отправили в те же окопы.
Диву даешься, не знаешь, сон это или явь. Марсово поле или плац немецкой колонии? Еще минута, и начинается церемониальный марш. В 1921 году А.А. Валентинов писал: «Без конца стройными рядами проходит пехота, проходят люди, идущие в атаку под бешеным пулеметным огнем; по традиции, с винтовкой на ремне, с папиросой в зубах, мчится на рысях кавалерия, грохочут батареи в конской запряжке и на мулах…
Старые русские полки!… Да, это старая русская гвардия, если бы… если бы не эта пестрота мундиров… Вот один прошел в розовой ситцевой рубахе с полотняными погонами, другой - в голубой, вот правофланговый без обмоток - серые английские чулки снаружи облегают концы брюк. На мгновение делается больно, обидно. Но стыда, о, стыда нет! Пусть! Пусть весь мир знает, в каких условиях дерется русский солдат. Пусть щелкают затворы камер! Пусть!»