11
просачивания благ сверху вниз. Дин Мартин был звездой; Томасу принадлежал окурок
Дина Мартина; мы знали Томаса. Дивиденды от звездной славы Дина Мартина
нисходили к нам.
Прицепись к кому-нибудь выдающемуся, так и сам выделишься, не правда ли?
Или просто — жизнь подходит к концу. Когда типичный миллиардер осознает, что
его земное существование кончится раньше, чем его деньги, он основывает
благотворительный фонд. Несомненно, его побуждает к этому некий альтруизм, но и
стремление быть значимым играет свою роль.
Детьми мы обзаводимся по той же причине. Становишься родителем —
становишься значимым. И хотя продолжение рода, безусловно, является гораздо более
благородным путем к значимости, чем демонстрация окурка Дина Мартина, в каком-то
отношении это все-таки то же самое. Однажды, когда мы уже умрем, наши дети
вспомнят «старика отца» или «милую мамочку», и наша жизнь продлится в них.
Итальянские джинсы. Окурок сигареты Дина Мартина. Фонды. Наследие. Вечные
поиски опровержения Бертрана Рассела. Он был атеистом и фаталистом, пришедшим к
выводу: «Я уверен, что после моей смерти мои кости сгниют, и от моего "я" ничего не
останется»1.
«Не может он быть прав», — вздыхаем мы.
«Он не прав!» — провозгласил Иисус. И в самых добрых словах, когда-либо
слышанных, он успокаивает все страхи жителей села Ходульного. «Не две ли малые
птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца
вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих
малых птиц» (Мф. 10:29-31).
Есть ли что-то банальнее волоса? Кто пересчитывает свои волосяные луковицы? Мы
следим за другими своими ресурсами — сколько у нас денег в банке, бензина в баке, складок на подбородке. Но сколько у нас волосков? Никто, даже самый стремительно
лысеющий человек на свете, не додумается ставить крошечный инвентарный номер
около каждого своего полоска. Мы причесываемся, стрижем волосы, красим полосы...
но мы их не пересчитываем.
Только Бог говорит: «...у вас же и волосы на голове все сочтены...» (Мф. 10:30).
То же и с полевыми птахами. Во времена Иисуса ассарий был самой мелкой
монетой в обращении. За один ассарий давали двух малых птах. Иными словами, двумя
птахами мог обзавестись любой. Но зачем они ему? Для какой цели они нужны? Что они
ему дадут?
В Евангелии от Луки Иисус заходит несколько дальше. «Не пять ли малых птиц
продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога» (Лк. 12:6). За один ассарий
можно купить двух пташек. За два ассария, однако, — целых пять. Одну птичку
торговец дает в придачу.