Евангелий. Ни крещение Иисуса. Ни Его испытание. Ни даже Его рождение. Но
хронологию этого дня дают все четверо. Как будто и Матфей, и Марк, и Лука, и Иоанн
знали, что вы спросите: а понимает ли всё это Господь. И четырёхкнижным созвучием
они провозглашают:
Иисус знает, что вы чувствуете.
Недавно мой друг пробовал научить своего шестилетнего сына забрасывать
баскетбольный мяч в корзину. Мальчик много раз брал мяч в руки и изо всех сил бросал
его в сторону корзины, но каждый раз терпел неудачу. Отец всё время подбирал мяч и, забрасывая в корзину, говорил примерно следующее: “Сын, ты просто делай так, как я.
Это же легко.”
Мальчик вновь пробовал и вновь промахивался. И опять мой друг брал мяч и делал
бросок в корзину, при этом подбадривал сына кидать мяч чуть сильнее.
Спустя несколько минут и многих промахов мальчик откликнулся на отцовское
подбадривание, сказав: “Да, тебе легко оттуда сверху. Ты же не знаешь, как трудно
отсюда снизу.”
Ни вы, ни я никогда не скажем такого о Боге. Но из всего того, чему Иисус в тот
день научил нас о стрессе на первом месте стоит послание: “Господь знает, что вы
чувствуете.”
Прочитайте, как Дж.Б. Филлипс переводит Послание к Евреям стих 4:15: Ибо не имеем мы Первосвященика-сверхчеловека, которому были бы незнакомы наши слабости -
Он сам в полной мере разделил все наши искушения, но всегда оставался безгрешным.
Автор Послания непреклонен чуть ли не до многословия. Как будто он предвидит
наши возражения. Как будто он знает, что мы скажем Богу тоже, что и сын моего
приятеля: “Тебе легко, Господи, оттуда сверху. Знал бы Ты, как трудно отсюда снизу.”
Итак он заявляет о способности Иисуса к пониманию. Прочтите ещё раз на эти слова.
Он сам. Ни ангел. Ни посланник. Ни эмиссар, а сам Иисус.
10
В полной мере разделил. Ни частично. Ни почти. Ни в большей степени. Сполна!
Иисус разделил в полной мере.
Все наши искушения. Каждое страдание. Каждую боль. Любое напряжение и
давление. Без исключения. Никаких замен. Почему? Чтобы Он мог сострадать нашим
слабостям.
Политик надевает защитную каску и идет на завод, изображая из себя рабочего.
Работник социального обеспечения отправляется в город и проводит ночь на улицах с
бездомными. Генерал навещает солдатскую столовую и садится за стол с солдатами, как будто он им ровня.
Все трое хотят показать: “Я такой же, как вы. Я могу понять. Я умею
сопереживать.” Однако здесь есть одно “но’’. Рабочие знают, что каска будет снята, как
только уйдут телевизионщики. Всеми покинутые понимают, что социальный работник
проведет завтрашнюю ночь в теплой постели. А солдаты чётко осознают, что за каждое