— Да, мой Господь?
— Ты хорошо служил Царству. Ты — достойный посланник. Не было случая, чтобы ты отступил или дрогнул, исполняя порученное тебе. Никогда усердие твое
не ослабевало.
Я наклонил голову, услышанное ласкало мой слух.
Что бы Ты ни повелел мне, я сделаю в тысячу крат больше, мой Царь, —
поклялся я.
—В этом я не сомневаюсь, дорогой посланник, в словах Его звучала
торжественность, обычно Ему чуждая. — Величайший труд ожидает тебя. Тебе
предстоит доставить на землю мой дар. Смотри.
Я поднял глаза и увидел прозрачный сосуд на золотой цепи, свисавшей из Его
руки, протянутой ко мне.
Отец заговорил, Он был очень серьезен.
—Хотя сосуд этот пока еще пуст, вскоре в нем будет находиться величайший из
Моих даров. Храни его на груди.
Я собирался взять сосуд из Его руки, когда скрипучий голос прервал меня:
— Что же за драгоценность Ты пошлешь на землю на этот раз?
Спина моя напряглась при первых звуках этих непочтительных слов, внутри
меня все всколыхнулось от внезапной волны омерзительного запаха. Лишь одно
существо могло источать такое зловоние.
Я ВЫХВАТИЛ МЕЧ И ПОВЕРНУЛСЯ, ЧТОБЫ СРАЗИТЬСЯ С
ЛЮЦИФЕРОМ.
Рука Отца, опустившаяся мне на плечо, остановила меня.
— Оставь, Гавриил. Он не причинит вреда.
Я отступил на шаг и взглянул на врага Божьего. Черная накидка полностью
скрывала его тело, покрывала и голову, и руки до запястий. Из-под полы
высовывались трехпалые, когтистые ступни, кисти рук были покрыты змеиной
кожей, пальцы рук заканчивались длинными когтями. Он поглубже надвинул
капюшон, чтобы защитить лицо от света, наполнявшего зал, но было видно, что
сияние по-прежнему причиняет ему боль. Ища спасения, он повернулся в мою
сторону, и на мгновение под капюшоном мелькнули заостренные черты лица.
—На что ты так уставился, Гавриил? — усмехнулся он. — Разве ты не рад вновь
увидеть меня?
Мне было нечего сказать этому падшему ангелу Я не находил слов, чтобы
сравнить увиденное с тем образом, который хранился в моей памяти. Я вспомнил
его, каким он был до Восстания: гордо стоящим во главе нашего войска, с широко
расправленными крыльями, держащим в руке сияющий меч. Каждый из нас хотел
3
походить на него. Кто мог отказать ему? Его мягкие, вьющиеся волосы и
угольно-черные глаза делали его красивейшим из всех существ на небесах.
Всех, кроме нашего Творца, разумеется. Но никому и не приходило в голову
сравнивать Люцифера с Богом... кроме самого Люцифера. Одному Богу известно, почему сатана решил, что ему должны поклоняться, как Самому Творцу. Мне
было известно лишь то, что я не видел его со времени Восстания; и то, что я увидел