Макар буквально влетел в один из темных подъездов. Пот заливал глаза, но Макар терпел, сильнее прижимая куски сала к своей груди. Вскоре он забежал на какой-то из этажей и четыре раза постучал в дверь, обитую коричневым в заплатках дермантином с заклепками. Послышалось мешканье и быстрое топанье босых ног по деревянному полу. Лязгнул железом механизм замка, и в дверном проеме показалась тощая фигура девушки лет девятнадцати с большими выпученными глазами. Она спросила абсолютно сухим голосом:
— Ты принес его?
В ответ Макар тут же забежал и, споткнувшись о старый кожаный ботинок, валяющийся в прихожей, расстелился на полу. Куски сала вывалились из авоськи и заскользили по грязному почерневшему ковровому покрытию. Макар задергался в конвульсиях, будто бы ему отрубили конечность, издавая хриплые звуки. Девушка нагнулась, взяла один из кусков, приложила к лицу и с закрытыми глазами стала потихоньку, словно кошка, обнюхивать.
— Прекрасно… — произнесла она шепотом, — прекрасно!!! — уже вскрикнула, забегая вприпрыжку в одну из комнат, оформленную на типичный советский манер, как и вся квартира: пол из коричневого дерева, пожелтевшие обои и простенькая люстра, свет которой поглощался квадратным платяным шкафом производства ГДР.
Макар поднялся, собрал лежащие на полу сочные куски сала. Сильно болело колено, и он, прихрамывая, зашел на кухню. Там его ждали еще несколько человек: всего — три девушки и два парня. Их едкие взгляды были устремлены на Макара, точнее, на то, что он держал в руках.
— Сало!.. — сказал один из парней, протягивая руки.
— Сало!!! — подхватили хором все остальные и тоже потянулись к Макару. Они встали на четвереньки и, облизываясь алыми языками, принялись разбирать каждый по куску. Девушка, впустившая в квартиру Макара, вскоре принесла большую алюминиевую кастрюлю и полотняный мешок, доверху набитый салом.
— Теперь у нас достаточно первоначальной материи, — сказал Макар, раздавая куски сырого сала людям в комнате, — пора начинать!
И он, отдав последний кусок, снял с себя испачканную майку, обнажив торс с умеренным волосяным покровом. Тут же все стали медленно снимать с себя одежду и усаживаться на белые табуретки.
— Сначала была Библия, написанная на шкурах толстеньких телят! — произнес Макар. — А еще раньше было мирообразующее сало!
Все в ответ закивали головами.
— Начинай церемонию, Надежда! — сказал голый Макар одной из девушек с темными прямыми волосами и румяной кожей. Она покорно встала, склонив голову вниз, и, присев на колени, с одной спички подожгла газовую горелку под кастрюлей. Туда же она закинула несколько кусков белого, как январский снег, сала и залила какой-то мутной жидкостью из мятой пластиковой бутылки. Все остальные встали за ней на колени и склонили головы перед кастрюлей, потом синхронно поднялись и, взяв по куску, начали натирать свои тела. Кожа нежно скрипела и приобретала зеркальный блеск. Внезапно сало в кастрюле стало клубиться, превращаясь в растопленный жир. От него исходил тяжелый запах паленой свиньи вместе с дымом, обволакивающим тела посвященных…