Как Дайруту удавалось заставлять людей работать днем и ночью, и чтобы никто не возмущался? Как ему удавалось прокормить всю Орду, да еще и наполнить доверху свою мошну золотом? Как он договаривался с урултаем, с гномами и половинчиками, и чтобы все оставались довольны и потом еще предлагали помощь?
Тень Дайрута будто стояла за их спинами, и хотя только она спасала троих друзей и королеву Дораса от слухов, а то и смерти, эта же тень давила на них.
Айра не раз слышала о том, что Дайрут был сильным, смелым и удачливым, она вспоминала его — и понимала, что именно так все и было. Он казался ей красивым и неглупым, в нем чувствовалась сила, покоящаяся на некой произошедшей ранее трагедии.
В то же время она вспоминала ужасные донесения, которые приносил Парай Недер, слухи и собственные фантазии о громадном жестоком монстре, и это все не сходилось воедино.
К ее удивлению, Дайрута в Орде любили.
Он побеждал, он приносил своим воинам славу, деньги и удачу, и за это ему прощали все, что угодно — впрочем, как теперь выяснялось, ему и прощать-то было нечего. Тень безрукого хана смеялась у нее за спиной, и девушка не раз уже думала о том, что произошло бы, если бы она не послушалась Голоса, а просто дождалась бы того, чтобы Дайрут излечился от своего душевного недуга?
Голос говорил, что хан обязательно надругался бы над ней и постарался сделать так, чтобы Айра в ближайшие недели понесла от него, но ей почему-то казалось, что все было бы совсем не так.
Он отказался взять ее тогда, когда она сама предложила себя.
Она пришла к нему босой и простоволосой, и это почему-то оказалось той каплей, что лишила его рассудка.
Теперь Айра была почти уверена, что смогла бы стать Дайруту женой, и вместе они могли бы править миром, но Голос, а затем и коварные друзья хана — заставили ее убить его.
«Это ты заставила их помочь себе, — напоминал Голос. — Мы — если точнее».
Айра не видела выхода — ей не хотелось править Ордой, постоянно конфликтуя с Коренмаем и Ританом, не хотелось прикидываться беременной от сошедшего с ума хана. Она желала просто вернуться в Дорас, откуда приходили одновременно добрые и грустные вести.
Эона родила сына, и он получил запятнанный кровью титул герцога Дорасского. Отцом ребенка объявлен герцог Сечей — так решил Парай Недер, который весьма неправдоподобно и путано объяснял это свое решение в письме.
О том, что Айра жива и сейчас в Орде, Дорас уже знает — и этому есть странное и нелогичное объяснение, придуманное Параем, и есть множество слухов о заколдованной, обманутой или пожертвовавшей собой ради страны королеве.