У китайцев мы наблюдаем троякую зависимость женщин. Они говорят: «пока женщины не замужем, они должны зависеть от своего отца, замужние — от своего мужа, вдовы — от своих сыновей». Китайцы, по-видимому, переняли эту поговорку от индусов, ибо законодательство Ману высказывается очень решительно о самостоятельности женщин. «В детстве, — гласит оно, — женщина должна зависеть от своего отца, в супружеском возрасте — от своего мужа, а когда он умрет — от своих сыновей; когда у нее совсем нет сыновей — от близких родственников своего мужа; если же у него нет совсем родственников — от родственников своего отца, а когда она не имеет совсем кровных родственников со стороны отца, то должна зависеть от владетеля страны. Женщина никогда не должна стремиться к независимости» (V. 148), «ибо она никогда не в состоянии ее вынести» (IX. 3). «Если даже муж не соблюдает принятых законов и любит другую женщину или не имеет никаких хороших качеств, то все же добродетельная женщина должна почитать его как бога» (V. 154).
Как власть мужчины над женщиной, так и его право распоряжаться детьми основываются на их естественной слабости и потребности в защите. Применявшийся на всех ступенях дикого и варварского состояния и существовавший даже еще в античное время обычай умерщвления детей служит крайним выражением этой власти над новым поколением, вызываемой и оправдываемой скудным состоянием, в котором находятся многие первобытные племена. Именно девушки, как малоценное потомство, выбрасываются и умерщвляются, помимо того, что уродливо сложенные и слабые дети сплошь подвергаются этой участи. Еще в римском праве «patria potestas» так велика, что от воли отца зависит, оставить ли дитя в живых и признать его своим.
Когда раса достигает более благоприятных жизненных условий, то укрепляется обыкновение не умерщвлять больше детей; когда же множество детей начинают считаться гордостью и преимуществом — тогда дана возможность сильного умножения населения, и поле для развития индивидуальных вариаций сильно расширяется. Оба эти обстоятельства представляют предварительные физиологические условия для всякой более высокой и мощной культуры. У персов считалось необыкновенно почетным иметь много детей. «Они полагают силу в количестве», — как пишет Геродот. У германцев считалось злодеянием ставить пределы числу детей или умерщвлять новорожденного (Germ. С. 19). Страбон отзывается как о похвальнейшем обыкновении египтян о сохранении ими в живых всех своих детей.
Семья имеет кроме физиологических задач — отбора и передачи по наследству предрасположений и способностей, полезных для расы — еще и психологическое призвание, а именно: воспитание и сохранение традиции. Обе задачи первоначально были связаны только с семьей. Знание первобытного мира, военные и хозяйственные познания и искусство, материальное имущество передаются из одного поколения в другое, и достигнутые семьей успехи на почве ее физиологической непрерывности и социальной замкнутости сохраняют и подготовляют для нее новые задачи.