– Спасибо за прекрасный полдень.
Да. Насчет этого...
– Нам нужно... – начал Макс.
Но она подхватила свою камеру и махнула ему, выплывая в двери.
Оставив его держать...
Да, она впихнула их ему в руку во время последнего поцелуя.
Ее трусики.
Конечно.
Ее намерение было очевидно. Она хотела, чтобы он провел следующие несколько часов, думая о том, как она бродит по вашингтонскому аэропорту «Балтимор» без них.
Да.
Вот вам и подремал.
КЕНИЯ, АФРИКА
22 ФЕВРАЛЯ 2005
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА НАЗАД
Через сорок восемь изнурительных часов после того, как бедная Нарари испустила последний вздох, для Молли стало очевидно, что три другие девушки собираются выжить.
По крайней мере, пока. Женщины, которые были обрезаны, как эти, часто боролись со вторичным инфицированием. Тяжелым. Им будет трудно и даже очень опасно рожать. И если мужчины, за которых они выйдут замуж – мужчины, которым родители их почти продали – будут ВИЧ-положительными, то девушки тоже будут иметь большой риск заразиться.
Риск? Для большинства из них это практически гарантия.
Молли спряталась в душе, когда семья Нарари приехала за телом, потому что сестра Двойная-М запретила ей говорить с ними. Она стояла там гораздо дольше, чем нужно было, позволяя воде барабанить по ее голове, и плакала. Пытаясь слезами выразить гнев на родителей Нарари, на монахинь, на себя.
За то, что не нашла времени, чтобы познакомится с девушками получше. За то, что не ощущала, что они в опасности и не уговорила их бежать.
За то, что не защитила их.
Прошло много времени, прежде чем Молли наконец выключила воду. Опустошенная, она просто стояла, пока по ней стекали капли, не желая двигаться, но зная, что в конечном итоге придется.
Правда была в том, что не было места, куда бы ей хотелось сейчас пойти.
Джина спала в их палатке. В соседстве были и плюсы, и минусы.
Но, по крайней мере, соседей по палатке у нее было уже не двое. Этим утром они избавили свое жилище от английского гостя, когда автобус, полный священников, вернулся в Найроби.
Молли жалела, что пропустила встречу с ними. Беседа с новыми лицами пошла бы ей на пользу.
Но некоторые из приезжих все еще болели, и госпиталь больше не мог заботиться о них.
Джина рассказала ей об инциденте со-рвотой-между-пальцами, который заставил Молли подумать о Дейве Джоунсе, что, конечно, не было настоящим именем мужчины.
Она научилась говорить о нем как о Джоунсе, несмотря на то, что по-настоящему его звали Грейди Морант, потому что слишком много отвратительных людей хотели смерти Моранта. И хотя Молли сомневалась, что они проделают такой долгий путь через джунгли Южной Азии сюда, к той прекрасной, но запустевшей части Кении, она на собственной шкуре убедилась, что у зла очень длинные руки.