— Не все, — возразил Дронго, — не все, Ратмир.
— В этом мире все, — убежденно произнес цыганский барон, — время сейчас плохое. Все можно купить и продать. Абсолютно все.
— Я помню, у тебя дочь была, — неожиданно сказал Дронго, — кажется, ей тогда пять лет было. Нет, семь.
— Память у тебя хорошая, эксперт. Семь лет ей тогда было. Сейчас уже выросла. Ей почти тридцать. И внучку мне родила. А вот ей как раз сейчас семь. Почему о них вспомнил?
— Сколько стоят глаза твоей внучки? Или дочери? В какую цену ты их оцениваешь, Ратмир?
— Что? — не понимая, как ему реагировать, спросил цыганский барон, сжимая два огромных кулака. — Ты пришел мне угрожать? Думаешь их захватить? Взять в заложники?
— Не говори глупостей. Ты сам сказал, что на деньги можно купить все. И тогда я снова спрашиваю: скажи, в какую цену ты оцениваешь глаза своей дочери или внучки? А если такой цены в мире нет и все золото мира ничего не стоит по сравнению с их глазами, то больше не говори мне, что сегодня все можно купить и продать. Не все, Ратмир, далеко не все.
Цыганский барон нахмурился. Медленно разжал кулаки. Потом покачал головой.
— Странный ты человек, эксперт. С огнем играешь. Не говори больше никому такие слова. Человек может начать тебя резать раньше, чем ты сможешь что-либо объяснить.
— Не начнет. У каждого есть что-то самое важное, самое дорогое. Чего нельзя купить ни за какие деньги. У одних это близкие люди, у других это их Бог, а у третьих свои принципы, за которые они умирают. У каждого есть что-то свое. У каждого свой бог, которым нельзя торговать, Ратмир.
— Красиво говоришь, эксперт, — вздохнул барон, — говори, зачем пришел?
— Я пришел за информацией, — напомнил Дронго, — условия Интерпола ты знаешь. Они не трогают ни тебя, ни твою семью. Можете оставаться жить во Франции. С французским правительством они договорились.
— У меня большая семья, — сказал Ратмир, — человек семьдесят. Двоюродные и троюродные братья.
— Есть список?
— Конечно. — Ратмир вытащил список, протянул бумагу.
Дронго взял бумагу и, не читая, положил в карман.
— Передам, — пообещал он, — хотя твоя семья очень сильно выросла.
— Я не могу бросать родственников, — пояснил барон, — у нас так принято.
— Куда придет груз?
— В Констанцу. Четвертого в три часа дня. Судно из Турции. Привезут оконные рамы, в них будет героин. Самая большая поставка. Четыреста килограммов. Но груз будут охранять. Там нужен целый полк полицейских. Мне говорили, что на судне будет не меньше двадцати охранников с автоматами и пулеметами. Может, даже больше. Будут жертвы.