— Мне что, надо было их перестрелять? — Голос мой звучит резко.
— Нельзя было их упускать.
— Жаль, что не ты разгуливал в качестве приманки для бандита «с ножичком» и не тебя угораздило нарваться на рокеров сегодня ночью!
Хмурый оборачивается, поскольку за спиной у него открывается дверь. На пороге, моргая спросонок, стоит маленькая девчушка: темные волосы взлохмачены, губы кривятся, удерживая готовый вырваться плач.
— Даниэль, у меня болит зуб, — жалобно говорит она, теребя пижаму.
— Спать не дает? — Отец заботливо склоняется над ней.
Девчушка отрицательно качает головой; перестав моргать, она во все глаза таращится на меня.
— У меня громкий голос, наверняка это я тебя разбудила, — улыбаюсь я ей. — Не сердись, я сейчас уйду.
— И вовсе я ничего не слышала! У меня лезет зуб, — поясняет она, засунув в рот указательный палец, так что я с трудом разбираю ее слова. — Там, далеко, совсем позади.
— Очень больно? — спрашивает Хмурый.
Девочка не спускает с меня глаз. Вытащив палец изо рта, с серьезным видом спрашивает:
— Тебя как зовут?
— Дениза.
Девочка строит пренебрежительную гримаску.
— Некрасивое имя. Правда, у меня тоже противное: Элла.
— Имя как имя, — говорю я. — А тебе хочется, чтобы у тебя было другое?
— Да. Только я еще не решила какое.
Беллок гладит девочку по голове и с улыбкой спрашивает:
— Могу я как-то облегчить твою боль?
Девочка прижимается к отцу, обнимает его за шею, затем устраивается у него на коленях.
— Нет, не можешь. Зато я хочу побыть с тобой, совсем немножко.
— «Немножко» — это сколько, по-твоему?
Элла раздвигает ладошки.
— Вот столечко. Ладно?
— У нас с Денизой разговор про разные ужасы. Наслушаешься и вовсе не уснешь.
— Тогда я заберусь к тебе под бочок, — смеется Элла.
— Этот номер не пройдет, — строго заявляет отец. — Я привык спать в одиночку.
— И я в одиночку, на коврике у твоей постели, — не сдается девочка.
Беллок улыбается.
— Ступай к себе в кроватку. — Голос его звучит спокойно, однако в достаточной степени непреклонно.
Бросив на отца испытующий взгляд, Элла с серьезным видом кивает в ответ и послушно слезает с коленей.
— Спокойной ночи! — говорит она мне. — И пожалуйста, не кричи на Даниэля. Я ведь на самом деле оттого и проснулась. Но зуб у меня взаправду болит. Будь с ним поласковей, Дениза. — Она укоризненно грозит мне пальчиком.
— Не так-то это легко, — с раскаянием признаюсь я.
— Что здесь трудного! — Пренебрежительно дернув плечиком, она поворачивает к двери. Отец смотрит ей вслед, и лицо его принимает озабоченное выражение.
— Вся в отца. — В ответ на его вопросительный взгляд я улыбаюсь: — Характер виден чуть ли не с пеленок.