Рурк рассмеялся.
Она улыбнулась Харту, а он ей, но дело в том, что она говорила совершенно серьезно. Когда они с Хартом познакомились, он жил в огромном доме совершенно один. Но вскоре Рут и Грейс вернулись в Нью-Йорк с молодым племянником Рута Николасом Д’Аршаном и жили у него. Рурк все чаще наведывался в город и также останавливался у Харта. Франческа была уверена, что в момент их знакомства в январе Колдер Харт был очень одиноким человеком, хоть и не признался бы в этом даже на смертном одре. Несомненно, ему нравится, когда рядом большая семья.
Харт подошел к Рурку и похлопал его по плечу:
– Она права. Теперь, когда лихие времена позади, мне нужна серьезная моральная поддержка.
– Он меняется просто на глазах. – Рурк повернулся к Франческе. Лицо опять стало серьезным.
Она оглядела Харта с ног до головы.
– Не очень-то он изменился, – улыбнулась она. И, помолчав, добавила уже без улыбки. – За исключением того, что колючая защитная оболочка наконец истерлась, обнажая подлинную сущность.
Харт смотрел на нее во все глаза, казалось, он даже покраснел.
– Должно быть, это любовь, – пробормотал Рурк.
«Ты красив и благороден, Колдер, я в этом не сомневаюсь», – подумала Франческа.
– У нее золотое сердце. Только о хладнокровном убийце она может отозваться плохо. – Харт отвернулся, чтобы налить себе еще виски.
– Да, это, должно быть, любовь, – повторил Рурк, глядя на сводного брата, сраженного, по его мнению, стрелой Купидона.
Харт пожал плечами.
В комнату поспешно вошел Альфред.
– Сэр, срочный телефонный звонок.
Харт молчал и смотрел на дверь.
– Сэр, спрашивают мисс Кэхил, – продолжал дворецкий.
Франческа встала, и Колдер удивленно вскинул бровь.
– Но я же отправила маме записку, что ужинаю здесь.
Кто это может быть?
Она знала, кто это. Поняла, услышав сообщение Альфреда.
Это по делу, что-то произошло, звонит Брэг.
– Это комиссар полиции Брэг, сэр.
Франческа внутренне сжалась и посмотрела на Харта. Если он и был взволнован, то не выдал себя. Франческа застыла, ожидая реакции Колдера.
– Альфред, прошу вас, проводите мисс Кэхил к телефонному аппарату. Как я полагаю, ужин откладывается.
Франческа решительно сделала шаг, но Харт взял ее за руку и произнес, понизив голос:
– Твои туфли, дорогая.