— Я сама, — проскулила я.
— Сама ты до спины не достанешь, — строго сказал он, подталкивая меня к санузлу. — У тебя не спина, а черте что! Все разодрали! Густав, узнай, что там с Биллом.
— Том… Томка… — я подняла на него чумазое лицо.
— Я сам не знаю, — как будто прочитав мои мысли, отозвался парень. — Тебе Билл рассказывал, как нас однажды чуть не разорвали в Маннгейме? — Я кивнула. — Тогда я тоже спрашивал себя за что. Я понимаю, если бы это сделали антифанаты. Да, у нас и такие есть. Они бьют наших фанатов, пишут о нас гадости в Интернете и делают прикольные ролики. Самые ржачные ролики у наших антифанатов! Биллу они только не нравятся. Но когда с тобой такое вытворяют фанаты, то мне даже сказать нечего. Прости их. Мне очень стыдно, больно и обидно за эту выходку.
— Ты-то здесь причем?
— Ну это же фанаты моей группы расцарапали тебя с ног до головы, — улыбнулся он.
— О’Кей, тогда в наказание ты лично смажешь меня йодом.
— С превеликим удовольствием, — Том ухмыльнулся так, что у меня кожа покрылась пупырышками от удовольствия.
Я аккуратно смыла грязь с лица и рук. Блузку пришлось выкинуть, она не подлежала ремонту. Том помог промокнуть тело влажным полотенцем и любезно предложил футболку со своего плеча. Я не стала отказываться. Так мы и стояли друг перед другом по пояс голые. Он аккуратно, едва касаясь израненной кожи ватной палочкой, обрабатывал глубокие царапины на руках, приговаривая:
— Хорошо, что мы успели. Эти фанатки ненормальные. Ну, неужели нельзя было позвонить, я бы их отвлек, как вчера вечером.
— Мы звонили. Ты вне зоны доступа.
— Врете! У меня роуминг.
— Звонили, правда. Билл вчера разбил телефон. Я ему свой отдала. Но подозреваю, что и мой он угробил.
— Да, телефоны у Билла долго не живут.
За дверью послышались голоса.
— О, — расстроено протянул Том. — Сейчас Билла будут драть за то, что он высунул нос из отеля без охраны. Саки мегазлой!
— Надо его спасать.
— Бесполезно. Саки теперь вообще лучше на глаза не попадаться. Иначе спасать придется нас. Особенно тебе я бы рекомендовал не высовываться. Саки в гневе страшен!
И он с явным удовольствием перебрался к моей шее. Чтобы Тому было удобнее, я собрала волосы в кучу на макушке, придержала их руками. Он, поигрывая пирсингом в губе, внимательнейшим образом принялся изучать царапины, слишком подозрительно медленно водя палочкой по коже, тихонечко дуя, отчего я вновь вся покрылась мурашками.
— Ого! Вот это я понимаю, тут об тебя ногти пообломали. Но вот это что за следы?
Я глянула в зеркало. Том ткнул пальцем в черные синяки. В одном из них явно просматривались следы, оставленные чьими-то зубами.