Скажи, что думаешь обо мне. И мне этого будет достаточно. Мне хочется зацепиться за тебя, бежать за твоей тенью, даже если она вымышленная. Мне хватит тепла твоих рук в моей памяти. Мои пальцы все еще помнят шелк твоих волос, которые я так любила перебирать ночами, когда ты спал. Я мечтаю так по-детски, что ты вернешься ко мне и укроешь от этого безумного мира. Я буду снова жить в твоих нежных ладонях, прятаться в тени ресниц, воскресать каждое утро в твоих улыбках и умирать в объятиях. Я сама придумала тебя. Я цепляюсь за тебя. Использую любой повод, лишь бы хотя бы мысленно быть с тобой, жить с тобой, дышать с тобой. Потому что я погибаю без тебя.
Странно, прошло всего четыре дня с того звонка, а у меня в мыслях полная каша — не понимаю себя. Я явно хочу побыстрее уехать, потому что дома буду в безопасности, там будет интернет, друзья и поддержка во всем. Я не менее явно хочу остаться, протянуть здесь еще хотя бы один лишний денек, дышать с тобой одним воздухом, видеть одни и те же тучи, подставлять лицо одним и тем же лучам солнца. Хочу и не хочу. Пока ты где-то рядом, я не успокоюсь, так и буду бегать по улицам, если вдруг покажется, что очередной парень похож на тебя. Я ведь в толпе постоянно ищу тебя. Нахожу и снова иду следом. Штефан думает, что мне просто понравилось гулять с собакой (хотя прогулки с брехучей на всё, что движется Сашей крайне сомнительное удовольствие), а я иду по улице и ищу тебя. Найду, и несусь следом. Потом «отпускаю» взглядом и надолго зависаю в кафе у фрау Эльзы — заедаю свое горе пирожным и запиваю кофе. Виски как-то у меня не особо пошло. Если бы кто-нибудь проследил за моими бессмысленными передвижениями по району, он бы решил, что я точно сошла с ума. Именно поэтому приходится брать с собой Сашу — вроде как выгуливаю шпица, а на деле собственную паранойю.
Путь от кафе к дому лежал через полюбившийся парк, мимо озера и по зеленому газону с нежной ярко-зеленой травкой. Я размышляла о том, что не мешало бы позвонить домой и зайти в интернет-кафе, проверить почту, поболтать с Полинкой по асе и узнать, не звонили ли мои мальчики. Черт с Биллом — ему не надо и не до меня сейчас, но Том-то, Том должен был звонить! Полинка бы сказала… За две недели мы общались раза три, она и словом не обмолвилась о Томе. Если бы звонил, она бы сказала. Обязательно бы сказала. Может быть, не хочет расстраивать? Или он не звонил? Ну вот, теперь я цепляюсь за Тома. Я готова ухватиться за что угодно, лишь бы не уезжать. Завтра в консульство. Завтра мне выдадут бумажку, по которой я смогу уехать отсюда на-в-се-г-да. Точка.