— Имена всех крупных адвокатов Нью-Йорка мне знакомы. Вашего имени я не припомню. Кто ж вы такой, черт возьми?
— Я работаю в очень солидной фирме, — сухо ответил Том Хейген. — А этим делом занимаюсь по поручению друзей, — он встал. — Ну, не смею больше отнимать у вас время.
Они обменялись прощальным рукопожатием. Хейген повернулся к двери, потом еще раз оборотился к продюсеру:
— Полагаю, вы порой имеете дело с людьми незначительными, строящими из себя важных персон. Тут как раз все наоборот. Может, вам есть смысл навести справки обо мне? Если что, я буду в отеле, — он сделал паузу. — Возможно, это трудно себе представить, но кое в чем моему шефу уступает даже сам мистер Гувер. — Глаза Уолеса сощурились, по-видимому, он начал осознавать. — Кстати, я искренний поклонник ваших картин, — добавил Хейген с неподдельным восхищением. — Желаю вам и впредь плодотворно работать на благо Америки.
В тот же день ближе к вечеру в номере Хейгена раздался телефонный звонок, и секретарша Уолеса сообщила о приглашении продюсера пообедать с ним в загородном доме. Машина заедет через час, сказала она, дорога долгая, но в автомобиле есть бар и выбор закусок. Хейген знал, что сам Уолес летает обычно на личном самолете. Отчего же ему предлагают другой маршрут?
— Мистер Уолес советует захватить вещи с собой, — прощебетала любезно секретарша, — вы сможете переночевать у него, а утром вас доставят в аэропорт.
— Я так и сделаю, — согласился Хейген. Значит, Уолес был в курсе того, что он собирался утром возвращаться в Нью-Йорк. Приставил частных детективов? Тогда, безусловно, он уже располагает необходимой информацией о доне Корлеоне, знает, что Хейген представляет Крестного отца и, надо думать, склонен отнестись к переговорам со всей серьезностью.
«Глядишь, еще не все потеряно, — подумал Хейген, — может, Уолес все-таки не так беспросветен, как казалось утром».
Загородный дам Джека Уолеса более всего напоминал роскошные декорации к очередному киносериалу. Это было огромное здание в стиле южан-плантаторов посреди огромного же парка. Гордость усадьбы составляли конюшни, рассчитанные на целый табун, к которым вела тропа для верховой езды, проложенная прямо по чернозему. Изгороди, клумбы и лужайки были ухожены не менее тщательно, чем прическа кинозвезды.
На застекленной веранде, где Уолес встретил Хейгена, прохладу и свежесть поддерживал кондиционер. Продюсер выглядел по-домашнему — в синей шелковой рубашке, горчичного цвета брюках и мягких кожаных сандалиях. Эта одежда богатой фактурой и сочными красками лучше оттеняла его лицо, больше подходила к нему. И вел себя продюсер сейчас куда дружественней. Он взял с подноса два бокала с мартини, один протянул Хейгену и дружески похлопал его по плечу: