Вечером с нетерпением принялись за разборку собранных Николаем пород и классификацию их по петрографическим и фациальным признакам, нанося определения на схему, наращенную к драной геологической карте Ивана Всеволодовича. Когда кончили, он с удовлетворением отдулся:
- Нет, друзья-однополчане, с авторитетами вы явно промазали.
- О чём вы? – удивился Николай.
Не сдержав затаённой обиды, Иван Всеволодович рассказал, как его предала Антонина и, судя по тому, что у них с Николаем нарисовалось, предала напрасно. А получилось то, что он и предполагал, в чём был убеждён: экструзив и интрузив продолжались на соседний лист, а его канава попала точнёхонько в приконтактовую зону влияния.
- Удивляюсь, - задумчиво произнёс реабилитированный авторитет, - как мог опытный Казанов не увидеть летом того, что мы увидели зимой.
- А он и не мог увидеть, потому что не был в уголке, - высказал совершенно абсурдное предположение младший, - не был потому, что не захотел лезть в стланиковый кошмар, и экстраполировал покровные отложения, надеясь, что в вулканогенной мешанине его маленький обман на маленькой площади не будет заметен. Но ему не повезло с соседом.
- Не может этого быть, - резко возразил Иван Всеволодович, - он же геолог!
- И ещё – человек, - не сдавался Николай. – Ну, если не он, - чуть отступил, - то, может, его помощники наврали, которые здесь маршрутили, а он не проверил, опять же поленившись лезть в дебри. Факт есть факт: то, что увидели мы, не могли не заметить они, если были бы в стланике.
Молодости свойственна торопливая категоричность, а зрелости в сорок пристала спокойная обдуманность.
- В любом случае надо потолковать с Казановым, может, что и прояснится. – Иван Всеволодович, получив утешительные результаты, забыл обиду. – А пока пусть обман, если он есть, побудет у него на совести.
- Не только у него, но и у нас, - жёстко поправил младший, никогда раньше не отличавшийся категоричностью оценок. – Мы, геологи - одна команда, и его враньё – наше тоже. Наша работа построена на максимальном доверии, и нельзя, чтобы даже капля лжи подорвала его устои. По нашим картам делают прогнозы. Какие же они будут, если обоснованы ложью? Геолог не может, не имеет права ошибаться и, тем более, химичить. Разве не так? – лил он бальзам на размягчённую душу старшего.
- Так-то оно так, - не стал тот возражать против неоспоримой истины, - но есть ещё и жизнь с болезненными выкрутасами, и люди, которые часто одёргивают за рубашку, а то и за уши, поневоле захимичишь.
Николай рывком лёг на спальник, заложив руки за голову.