— Руан, — сказала она, приблизившись к нему настолько близко, что почти коснулась его грудью, — в моих жилах течет кровь ирокезов. Но, несмотря на это, я веду светский образ жизни, полный удовольствий, и это мне нравится. Вам остается задать мне последний вопрос, а именно: что это за удовольствия? Если осмелитесь.
— Если осмелюсь? Иначе вы накажете меня, София? Чем я провинился перед вами?
— Вы не доставили мне удовольствия. Это подойдет?
Она улыбалась, наслаждаясь вихрем противоречивых чувств, — борьба с соблазном и желание, опасность и предвкушение блаженства сменяли друг друга, как фигуры темпераментного танца. Она давно оставила надежду встретить мужчину, который был бы способен доставить не только физическое, но и интеллектуальное наслаждение. Ей показалось, что она нашла его.
— Вы же авантюрист по натуре. Что мешает вам спросить, какого удовольствия я жду от вас? Боитесь рискнуть и услышать мой ответ?
— Что такое риск, София? Ради вас я готов на многое.
— И на что же вы готовы ради меня?
Все зашло слишком далеко, затягивая ее в глубокий темный водоворот желаний, но она не хотела останавливаться. С удивлением София осознала, что испытывает радостное возбуждение. Стоит ли открывать ему душу и не пропадет ли у него желание, когда он увидит ее настоящее лицо? Лишь немногим избранным она позволяла заглянуть под маску. Руан жаждал приключений? Она станет его приключением.
— Я был бы счастлив, — сказал он, — увидеть, как этих джентльменов публично высекут за то, что случилось той ночью.
— Это принесет удовлетворение вам. А какая от этого польза мне? Прошло слишком много времени, и все давно забыто.
— Но вы не забыли. При этом вы позаботились о том, чтобы их имена были упомянуты в сатирическом листке.
— Дорогой, вы очень галантны и добры. Моя дочь вышла замуж за наследника Уэстлина. Чего еще желать?
— А что с Даттоном?
— А что с ним? Даттон волнует вас больше, чем меня. Я думала, мы обсуждаем мои желания. И чем же вы готовы рискнуть ради меня?
— В вас говорит индианка или графиня? — мягко спросил он.
— Это имеет значение? — возразила она.
Руан улыбнулся и покачал головой:
— Нет.
София усмехнулась.
— Я останусь в живых? — спросил он.
— Это имеет значение? — улыбнулась София.
— Нет, — ответил он с озорным блеском в глазах и окинул ее взглядом, полным страстной решимости.
— Нет, мисс Прествик, мне ничего не известно о китайском фарфоре, кроме того, что он очень дорогой и поэтому все хотят им обладать, — сказал Айвстон.
— Но если бы мы знали больше, то, возможно, поняли бы, почему он так востребован, — сказала мисс Прествик.