— Вуди, фу, прекрати попрошайничать, — скомандовал Джейми.
— Бедняжка Вуди. Не смей кричать на него, — заступилась Дилли.
Я выдал заготовленный вопрос про то, что они хотели бы получить к Рождеству. Дилли почти полчаса оглашала свой бесконечный список, включавший все марки косметики и безделушек из «Аксессуаров», и продолжала бы дальше, не прерви я её:
— А ты, Джейми?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Может, деньги?
— В прошлом году мы подарили деньги на козу для африканских крестьян, — напомнила Мэдди. — Думали, что на этот раз дело ограничится игровой приставкой.
— Отличная мысль, — согласился я. — Или, может, айпэд?
— Ой, а мне можно айпэд? — заволновалась Дилли. — И козу!
— Нет, козу нельзя, — отрезал я. — А то потащишь её в школу и напугаешь мисс Керринс…
— Что? — хором удивились Джейми и Мэдди.
— Я что, единственный, кто слушал истории Дилли?
— Да, — невозмутимо подтвердили оба.
Дети приплясывали от нетерпения в коридоре, но всё равно категорически отказывались надевать шерстяные шапки и перчатки, утверждая, что на улице не так уж и холодно. Я ловко выиграл дискуссию, предложив таскать их амуницию, если после нескольких минут на улице она всё же им не понадобится, хотя, скорее всего, они ещё будут просить что-нибудь потеплее.
— Уверена, что не хочешь пойти?
— Абсолютно, — улыбнулась Мэдди. — У вас и без меня будет слишком много дел.
— Мы и вместе с тобой нашли бы чем заняться.
Мэдди предупреждающе подняла бровь, напоминая, что я едва не перешёл границу дозволенного.
— Увидимся в пиццерии в половине седьмого. — И дверь захлопнулась.
* * *
В зеркалах «Комнаты смеха» отражалась моя перекошенная физиономия, ласково улыбавшаяся детям, которые хохотали и махали руками нашим кривым отражениям. Джейми отходил подальше и приближался, изменяя длину шеи, а Дилли вытягивала руки и верещала от восторга, когда те оказывались размером с её тело.
— А вдруг мы и на самом деле так выглядим, — коварно предположил я. — Может, врут как раз зеркала у нас дома.
— Вот и нет, потому что тогда получается, что и глаза нас обманывают, — возразил Джейми, чьё интеллектуальное наблюдение несколько компрометировал размер лба, превышающий длину ног.
— Это зависит от того, как мозг преобразует полученную информацию. Может, мы просто видим всё таким, каким хотим видеть.
Дилли задумалась на секунду, потом, поймав в зеркале мой взгляд, осторожно спросила:
— Пап, а ты и вправду совсем забыл нас с Джейми?
— Ох… это всё по-прежнему здесь! — Я театральным жестом стукнул себя по лбу, вызвав весёлую улыбку у дочери. — Но я не могу отыскать, куда всё это засунул. Я не помню очень многого про вас, но я никогда не забывал о своих к вам чувствах. (Надо же, сумел выговорить такое вслух, но, похоже, это было очень важно.) Я никогда не забывал… как сильно вас люблю.