— Ну, знаешь, это даже звучит подозрительно. Я, разумеется, ревновал к другим мужчинам. Ты очень привлекательная женщина, и, возможно, этот галерист тоже так считал.
— Но это лишь подтверждает, что ты видел во мне только юбку. Я и так чувствовала себя неуверенно, а из-за тебя стало в сто раз хуже, ты всё время старался принизить мои достижения.
— Хорошо, согласен. Да, ты не чувствовала поддержки с моей стороны, и вдобавок я тебя обижал.
— Ну почему он не мог устроить выставку просто по той причине, что я хороший фотограф? Почему обязательно надо предполагать, что у Ральфа исключительно романтический интерес ко мне?
Я чуть не выронил стакан — не ожидал, что она проговорится.
— Что?! Так этот «владелец галереи» и есть Ральф? И ты утверждаешь, что у меня не было оснований ревновать, подозревать, что он за тобой ухаживает, хотя завтра уезжаешь с ним в Венецию?
— Да, сейчас всё изменилось. Однако в тот момент у нас были исключительно профессиональные отношения.
— Ага, просто он за тобой ухлёстывал! Я был прав.
— Ты не можешь этого знать!
— Разумеется, могу! Боже правый, ты ведёшь себя так, будто это я во всём виноват, — но я хотя бы не сбегал с другой! Я никогда тебе не изменял!
— О чём это ты? Я тебе не изменяла.
— Вот как? И это не твой чемодан стоит у дверей? С двумя билетами до Венеции в боковом кармане?
— В этом всё дело, верно? Ты не можешь смириться с тем, что я встретила другого.
— Нет, я не могу смириться с тем, что ты не даёшь нам шанса всё исправить, между тем как я по-прежнему не понимаю, почему мы разводимся.
* * *
Когда рано утром Мэдди спустилась в кухню, я уже ждал ее, хлопоча по хозяйству.
— Вот это да — ты поднялся ни свет ни заря!
— Да, хотел разгрузить посудомойку и приготовить детям завтрак, пока твоя мама не застукала меня за этим занятием и не посвятила в рыцари. Я приготовил тебе чай — держи.
Тьма за окном придавала нашей встрече оттенок нелегальности: она улетала в отпуск с любовником, но сейчас шутила с бывшим партнёром.
— Как тебе спалось на диване?
— Неплохо. Только Вуди захапал всё одеяло…
Звякнул телефон Мэдди — сообщение.
— Ой… машина пришла.
Она подкатила чемодан к дверям, мы оба замерли в нерешительности.
— Ну ладно… пока. — Она помахала ладошкой; так энергично машут тем, кто далеко-далеко, и у меня, конечно, не осталось шанса хотя бы чмокнуть её на прощанье. — Передай мой самый тёплый привет своему замечательному папе.
— Мы с детьми навестим его в среду. Не возражаешь?
— Нет, конечно, отличная идея.
— Что ж, приятного отдыха.
— Спасибо. — Она с трудом выдавила улыбку и открыла дверь.